Директория. Колчак. Интервенты - читать онлайн книгу. Автор: Василий Болдырев cтр.№ 199

¹⁵⁴ Опущены слова: «Я благодарил».

¹⁵⁵ Слов «что мне представляется наиболее вероятным» в дневнике нет. Эти слова вставлены, когда подготовлялась рукопись к печати, когда, следовательно, не было уже нужды предсказывать, что власть «не укрепится».

¹⁵⁶ Опущены слова: «особенно когда сам хорошо не знаешь, что в данную минуту необходимо для ее блага».

¹⁵⁷ Эта фраза, особенно резко подчеркивающая стремление Болдырева придерживаться в пику Колчаку японской ориентации, в дневнике записана так: «На мое замечание, что реальная сила пока на Востоке только у японцев и что нам нет расчета делать ее враждебной, Крупенский живо ответил» и т. д.

¹⁵⁸ Болдырев действительно разошелся с Колчаком по этому вопросу, но только формально, ибо Болдырев сам ведь стоял на той позиции, что главное командование должно иметь представителей и от интервентов. Болдырев только предлагал, чтобы один из двух начальников штаба был обязательно японец. Что же касается вопроса о назначении Жанена, то надо помнить, что интервентские тиски создали такие условия, при которых Колчак просто вынужден был передать главнокомандование Жанену.

¹⁵⁹ Опущены слова: «Взял из банка деньги. Они текут здесь как вода. Хорошо иметь текущий счет и, право, приятно прожить, хоть и недолго, вне тревог и среди комфорта. Сколько я натрепался за эти пять лет!»

¹⁶⁰ Опущены слова: «Я очень удивился, увидев здесь Курбатова, но сразу понял, что он откуда-то имеет сильные рекомендации и успел уже в японских военных кругах завязать довольно сложные отношения. Я просил его заехать ко мне после обеда».

Заметив, что есть человек, который может сыграть роль связующего звена с японскими военными кругами, Болдырев решил поближе познакомиться с ними.

¹⁶¹ Опущены слова: «Большой юдофоб, имеет какие-то документы по этому вопросу».

¹⁶² 23 января 1919 г. советское правительство получило радио, в котором некоторые державы Антанты сообщали о своем намерении созвать на Принцевых островах (в Мраморном море) совещание для разрешения русского вопроса. Радио приглашало все правительства, находившиеся тогда на российской территории, прислать на конференцию своих представителей. Обсуждаться должен был вопрос о прекращении гражданской войны. Советское правительство выразило готовность вступить в переговоры. Это согласие Колчак, Деникин и остальные «российские правители» расценили как признание советской властью своего бессилия вести дальнейшую борьбу, а потому и отказались от участия в конференции, которая, таким образом, и не состоялась.

¹⁶³ Слов «и то, что он сейчас вытворяет» в дневнике нет.

¹⁶⁴ Мури – адъютант барона Мегато.

¹⁶⁵ В дневнике фамилия финансиста названа – это миллиардер Морган.

¹⁶⁶ Опущены слова: «Утром Курбатов был у генерала Уехары, начальника Генерального штаба, и излагал ему проекты будущего японо-русского соглашения».

«Верхи японцев» – это, конечно, Уехара и Танаки.

¹⁶⁷ Опущены слова: «к ним все более и более склоняюсь и я».

¹⁶⁸ Зовут этого промышленника Ст. Ив. Колокольников.

¹⁶⁹ Вместо слов: «военные верхи Японии», в дневнике записано: «японцы (главным образом, Танака и Уехара)» и т. д.

¹⁷⁰ «Оба К.» – это Колокольников с женой – как сказано в дневнике.

¹⁷¹ Опущен следующий текст: «В Камакуре встретили за завтраком посла Крупенского, который почему-то быстро исчез. Курбатов это принимает на свой счет. Мы успели с ним обменяться лишь несколькими фразами о его недавней встрече с японским военным министром Танакой».

Крупенский, как представитель колчаковского правительства, находящегося в натянутых отношениях с японским правительством, не мог, конечно, на виду у всех находиться в компании лиц, чрезмерно японофильствующих.

¹⁷² Опущены слова: «Передал при письмах и военному министру, и начальнику штаба».

¹⁷³ К. – это все тот же Степан Иванович Колокольников.

¹⁷⁴ Этот отрывок в дневнике заканчивается словами: «Вот они – российские политические противники!»

¹⁷⁵ Вашингтон Джон (1732–1799) – организатор борьбы за освобождение Америки от Англии.

С легкой руки А.В. Сазонова (см. примеч. 11), брошенные им по адресу Колчака слова «русский Вашингтон» стали в Сибири крылатым выражением.

¹⁷⁶ Последующие четыре строки заменяют следующий интересный отрывок дневника:

«Нокс, тайно мечтавший об осуществлении у нас небольшого еврейского погромчика, с другой стороны, предлагал нашим иерархам, и здешнему Сергию и омскому Сильвестру, открыть нового Христа для народного воодушевления. Кощунство или презрение к нашему народу? Любопытно настроение баронета теперь, когда идут вести о возможности погромчиков, но уже в его собственной стране, и не евреев».

¹⁷⁷ Вместо этой фразы в дневнике записано: «Надежда на самих себя и только на себя, но в этих условиях возрождение еще впереди, пока большевизм не изжил сам себя».

¹⁷⁸ Запись начинается словами: «После завтрака ездил в Токио, был в конторе у Гинзбурга, беседовал по общим вопросам, посоветовал взять деньги из сибирского банка и перевести сюда».

¹⁷⁹ Речь идет о декабрьском восстании в Омске (см. примеч. 112). Предположение, что сибирские казаки будто бы не хотели принять участия в подавлении восстания, не соответствует действительности.

¹⁸⁰ Вместо этих двух строк в дневнике читаем мы следующую запись: «В орбиту Курбатова попали Семенов и Иванов-Ринов. Последний даже как возможный заместитель «бороды» (Хорвата). Видимо, и мне отводится место, но я на всякий случай заявил, что «под Семеновым быть не могу, если буду, то над ним». Видимо, с Дальневосточным государством что-то зреет, будто бы у Семенова три корпуса».

¹⁸¹ Опущен следующий конец записи: «Ищет возможности поселиться в нашем отеле. Что она, видимо, истеричка, – это верно, но Махин думает, что она агент какого-то челябинского штаба. Может устроить, по его мнению, гадость во имя Николая, который, по ее убеждениям, только и спасет Россию. Итак, я теперь не только «социалистический генерал», но уже и в Совдепии, кстати сказать, присудившей меня к трем годам тюрьмы и считающей меня одним из своих лютых врагов, особенно за создание Восточного фронта. Вот оно, карканье черной стаи! Оно столь же опасно для строительства России, как и тот красный кошмар, который второй год давит и душит бедную родину».

¹⁸² Опущены следующие слова: «Днем заходила М.Ф. Соловьева, просила разрешения какому-то господину Ой, молодому образованному японцу, стороннику русско-японского соглашения, мне представиться. Я, конечно, ничего не имел против».

¹⁸³ Опущены слова: «Дурные вести».