Эрнест Хемингуэй. Обратная сторона праздника. Первая полная биография - читать онлайн книгу. Автор: Мэри Дирборн cтр.№ 100

Вернувшись на Ки-Уэст в начале 1931 года, Эрнест закончил книгу о корриде. Травма правой руки по-прежнему долгое время мешала ему работать. Этим летом ему нужно было попасть в Испанию, потому что он хотел увидеть сезонные бои быков и сделать фотографии для иллюстрации технических моментов, чтобы передать хотя бы небольшое представление о сути корриды. И еще он хотел рыбачить на Ки-Уэсте, несмотря на то, что зима была очень бурной. Травмированная рука не позволяла ему наматывать леску на катушку, однако он мог держать удочку, пока не ощущал рывок, и затем передавать ее – вместе с рыбиной – кому-нибудь еще. В марте Эрнест сообщил Арчи, что попал в двадцать семь из тридцати мишеней, держа ружье в левой руке и приставляя его к правому плечу (правая рука при этом висела сбоку). «Может, я никогда не стану великим писателем, но, господи боже, до чего я хорошо стреляю из ружья», – писал он с удовольствием Арчи.

В начале 1931 года Полин и Эрнест приняли очень много гостей, невзирая на погоду. У них побывала Джинни, но с ней не было проблем, она могла помочь с дядей Гасом и его женой, Луизой, которые тоже были у Эрнеста в гостях. Новые друзья Эрнеста из Вайоминга, Лоуренс и Олив Нордквист, приняли его приглашение и приехали на рыбалку. Чаб Уивер, который вел машину Хемингуэя на юг и восток от Биллингса, несколько раз выходил в море на арендованной лодке Эрнеста; он останется в Ки-Уэсте на зиму и будет возвращаться в Вайоминг летом и осенью, как и Эрнест в следующие несколько лет. Рано приехал Майк Стратер, всегда желанный гость, и остался надолго. Появился парижский друг Эрнеста Эван Шипман (с Шипманом проблем не было – писал Эрнест Арчи Маклишу, жалуясь, что его одолели визитеры). Приехала Грейс Хемингуэй и осталась на пару дней, скорее всего, она привезла с собой Кэрол. Сейчас Кэрол училась в Роллинз-колледже в Уинтер-Парке, недалеко от Орландо. Она была симпатичной девушкой и талантливым писателем. Близость брата вызывала у нее смешанные чувства. Эрнест в письме к родителям Полин написал, что Грейс и Полин прекрасно «поладили».

Писатели Джон Херрманн и Джозефин Хербст не были гостями Хемингуэев, точно; они снимали дом недалеко от них. Джозефин, или Джози, была успешнее из них двоих. Она издала рассказы и два романа – в 1928 году Эрнест обеспечил рекламу ее первому роману, «Ничего святого» – и только начала «трекслеровскую трилогию», свое наиболее успешное произведение. Херрманн (он, как и Эрнест в детстве, проводил лето в Северном Мичигане) в 1926 году опубликовал роман в издательстве «Контакт эдишнс» Макалмона. С началом 1930-х годов они все активнее занимались радикальной политикой – это было время левых идей и акций.

Когда с ежегодным визитом появился Макс Перкинс, Эрнест собрал компанию из Херрманна, Стратера, Берджа Сондерса, Чаба Уивера и пары молодоженов Пэта и Мод Морган и отправился с ними в десятидневную рыболовную экспедицию на Драй-Тортугас. Максу повезло, и он вернулся через несколько дней в Ки-Уэст на другой рыбацкой лодке. На полпути продукты почти закончились, и главное, кончился лед, которым компания охлаждала улов – желтохвоста, люциана, морского окуня и королевскую макрель. Джона Херрманна и Берджа Сондерса отправили на маленькой моторной лодке за тремястами фунтами льда на Ки-Уэст. Поездка заняла пять дней, как выяснилось, помешали неисправный двигатель, бурная вода и ошибки с навигацией; не считая льда, они привезли с собой и Джози Хербст. К тому времени рыбаки очень хотели вернуться на материк.

Эрнест был в ярости, когда те двое и Джози вернулись со льдом; они слишком долго отсутствовали, и рыба испортилась. Вся компания тут же отправилась домой. Возникло большое напряжение, Эрнест стал поддевать Херрманна, как позже вспоминала Джози: «Смотрите-ка, герой с озера Мичиган застрял на песчаной отмели. Глядите, знаменитый мастер на все руки даже мотор не может починить». Разглагольствуя, Эрнест стрелял из пистолета в птиц, и наконец Джози сказала: «Если ты не перестанешь, Хем, я возьму твой пистолет и пристрелю тебя». Весь остаток пути Эрнест сохранял молчание, однако, когда они сошли на берег, он опять начал. Джози заплакала и ушла. Эрнест последовал за ней, пытаясь объяснить, что в его мрачном настроении виновата травмированная рука, которая очень сильно болела. На следующий день все снова собрались, и Эрнест, что было несколько странно, попытался дать Джози и Джону 100 долларов на поездку через острова Кис на материк. Джон отказался.

Джози Хербст сумела наладить отношения с Эрнестом (они с Херрманном развелись в 1934 году), но больше она не будет относиться к нему так же, как до его спектакля в поездке на Тортугас. Действительно, отношение старых друзей к Эрнесту менялось. Раздражительность, которую он все чаще показывал в последнее время в Париже, превратилась в привычную властность и ощущение, что ему все должны. Писатель Натан Аш прозвал его «лордом-мэром Ки-Уэста». Супруги Мерфи и Дос Пассос стали называть Эрнеста «Старым монстром». Местные жители и друзья-рыболовы обращались к нему «Махатма». Они относились к Эрнесту с почтением и пытались угодить ему – именно этого все чаще и чаще он стал искать в компаньонах.

И в то же время все больше становилась известна его вспыльчивость. «Пока окружающие боготворили его и обожали, – позже заметил Арнольд Гингрич, – они были хороши. Но в ту же минуту, когда они перестали его славословить, он стремился найти других, которые были готовы петь ему хвалы». Эрнеста узнавали на улицах Ки-Уэста: большой красивый мужчина, обычно в очень простой одежде. Почти всегда он носил шорты, подпоясываясь переплетенной веревкой. На ногах у него были индейские мокасины (присланные друзьями из Хортон-Бэя). Могло быть и хуже: в 1930 году в Испании, как позже писал Сидни Франклин, Эрнест завел привычку надевать «поношенные» домашние туфли на улицу. (По-видимому, ему нравилась обувь, ради которой не приходилось нагибаться.) Нередко он ходил босиком, рассказывал друг детства Чаб Уивер, который посетил Эрнеста зимой 1930/31 года, иногда засовывал за пояс «рыбный нож». Эрнест часто выходил без нижнего белья; у него были огромные стопы. Еще тогда, когда его осматривали в Красном Кресте перед отправкой в Италию с санитарной службой, ему посоветовали носить очки. Вернувшись из Италии, он подобрал себе пару, но старался, чтобы никто не видел его в очках; его мать была такой же. В заднем кармане шорт он носил расческу и машинально расчесывался, особенно перед фотографированием.

В то время Ки-Уэст был крайне неряшливым местом, и местным жителям это нравилось; одежда Эрнеста не казалась чем-то из ряда вон выходящим. К небольшому поселению Хемингуэй относился как к своему обширному владению, как будто весь город был под одной большой крышей – его. Ему не нужно было соблюдать формальности; в самом деле, многие люди, которых он встречал во время прогулок по городу, прямо или опосредованно работали на него. Ки-Уэст был личным феодом Эрнеста, и когда настало время уезжать, ему было трудно – но к тому времени необходимо – найти место для жизни, где он мог бы испытывать те же чувства.

В середине марта Эрнест сообщал Маклишу: «Я силен и здоров как свинья». В мае он планировал уехать в Испанию, надеясь закончить там книгу. Полин тем временем подыскивала жилье. Она не была стеснена в финансах, поскольку Гас Пфайффер пообещал им взять расходы на себя. Полин искала дом с изолированной студией для Эрнеста, достаточной гостиной и спальными комнатами для Хемингуэев и прислуги и с большим двором, где можно было бы скрыться от чужих глаз. Только что Полин узнала, что снова беременна; ребенок должен был родиться в ноябре. Эрнест и Полин не скрывали, что на этот раз хотят девочку.