Мировая история - читать онлайн книгу. Автор: Джон Робертс, Одд Уэстад cтр.№ 365

Самым прямым образом события в СССР сказались на международной ситуации из-за сопровождавшей их пропагандистской кампании. На Западе совершенно не сомневаются в том, что к такой кампании власти в Москве прибегли из-за умышленного создания внутри СССР ощущения осажденной цитадели; в 1930-х годах сохранялось ставшее привычным деление мира с точки зрения своих и чужих, родившееся из марксистской догмы и из-за нашествия оккупантов в 1918–1922 годах. С утверждением такого представления об окружающем мире для внешнего потребления проповедовалась доктрина международной классовой борьбы во главе с Коминтерном. Предсказать ответную реакцию особого труда не представляло. Консерваторами повсеместно овладели непреодолимые страхи. В моду вошло представление о том, что любые уступки активистам левацких движений или даже умеренно прогрессивным силам следует ставить в заслугу русским большевикам. Отношение к правым движениям ужесточалось, поэтому коммунисты получили новые свидетельства в пользу тезиса о неизбежности классовых противоречий, разрешение которых лежит в плоскости социалистической революции.

Однако единичной успешной революцией левых сил дело не ограничилось. Степень революционной опасности стремительно понизилась в самые первые послевоенные годы. Правительство лейбористов спокойно и без радикальных инициатив функционировало в Великобритании некоторый срок в 1920-х годах. Следующее правительство лишилось власти из-за финансового краха, случившегося в 1931 году. И его сменили коалиции консервативных организаций, получившие абсолютную поддержку избирателей. Они приступили к управлению страной в строгом соответствии с традициями прогрессивной и постепенной реформы социальной и административной сферы, которой отмечено движение Великобритании к статусу «государства всеобщего благоденствия». В том же направлении продвинулись даже еще дальше народы Скандинавских стран, которые часто приводят в качестве заслуживающего всяческого восхищения примера сочетания политической демократии и практического социализма, а также противопоставления коммунизму. Даже во Франции, где образовалась многочисленная и активная коммунистическая партия, не удавалось отыскать каких-либо убедительных признаков того, что цели французских коммунистов выглядели приемлемыми для большинства электората даже после Депрессии. В Германии до 1933 года активисты коммунистической партии были в состоянии получить больше голосов, но им не дано было оттеснить социал-демократов от руководства движением рабочего класса. В странах, отставших в развитии от этих передовиков, революционные достижения коммунистов выглядели еще скромнее. В Испании им приходилось соревноваться с социалистами и анархистами; испанские консерваторы определенно опасались коммунизма, и можно говорить об основаниях для опасения к тому же сползания к социалистической революции в условиях республики, провозглашенной в 1931 году, однако испанский коммунизм не мог пугать этих консерваторов.

Все-таки идеологическое толкование коммунизма обладало огромной привлекательностью даже для тех многих людей, кто не относил себя к коммунистам. Его привлекательность тем более усилилась с приходом к власти нового правителя Германии по имени Адольф Гитлер, успех которого весьма затрудняет попытку отказать ему в политической гениальности, даже притом, что он преследовал цели, выдающие в нем личность не вполне здравомыслящую. В начале 1920-х годов он представлял собой всего лишь разочарованного агитатора, провалившего попытку свержения правительства (баварского) и излившего свой навязчивый национализм и антисемитизм не только в страстных речах, но и в объемном, нескладном, с претензией на автобиографичность литературном труде, который прочитало совсем немного народу. В 1933 году Национал-социалистическая немецкая рабочая партия (для краткости назовем ее «нацистской»), которую он возглавлял, получила достаточную поддержку немецкого избирателя, чтобы Адольфа Гитлера назначили канцлером Германской республики. С политической точки зрения такое назначение можно назвать важнейшим решением века, так как в нем нашло отражение коренное изменение политики Германии, направление ее народа на курс агрессии, приведший к разрушению старой Европы и той же Германии. И оно означало появление нового мира.

Притом что послания Адольфа Гитлера народу звучали весьма доходчиво, содержание его воззвания к нему представлялось достаточно сложным. Он утверждал, что беды Германии исходят из вполне определенных источников. Одним из них Гитлер называл Версальский мирный договор. Иноземные капиталисты причислялись к еще одному источнику. Дальше шла якобы подрывная деятельность немецких марксистов и евреев. Он также говорил, что исправление политических заблуждений народа Германии следует сочетать с обновлением немецкого общества и культуры, а здесь речь идет об очищении биологического вида немецкого народа через избавление его от неарийских примесей.

В 1922 году такого рода обращение А. Гитлера немецкий народ практически пропустил мимо ушей; зато в 1930-м с ним он получил 107 мест в немецком парламенте, то есть больше, чем досталось коммунистам, которых в парламент прошло 77 человек. Нацисты весьма ловко воспользовались в своих политических целях экономическим крахом, и худшее еще ждало впереди. Можно назвать несколько причин, почему нацисты собрали щедрый политический урожай, но самая главная из них заключается в том, что коммунисты потратили столько же энергии на борьбу с социалистами, сколько их остальные противники. Эта междоусобица фатально подрывала силы левого движения в Германии на протяжении всех 1920-х годов. Очередную причину следует видеть в том, что при демократической республике нагнетались антисемитские настроения. Они тоже усугублялись экономическим крахом. Антисемитизм, как и национализм, обладал своей привлекательностью, разделявшейся всеми сословиями как объяснение бед Германии, в отличие от точно такого же простого марксистского объяснения с точки зрения классовой войны, которое, естественно, вызывало враждебность у одних, а также (на что возлагались надежды) сочувствие у других.

К 1930 году нацисты показали, что обрели власть на своей земле. Они привлекли больше поддержки, а также на их сторону встали те, кто видел защиту от коммунизма в их драчливых уличных шайках, националисты, выступавшие за перевооружение страны и ревизию Версальского мирного урегулирования, и консервативные политики, считавшие Гитлера вождем партии наряду со всеми остальными, кто мог бы теперь представлять ценность в их собственной игре. Маневрирование усложнилось, но в 1932 году нацисты превратились в самую многочисленную партию немецкого парламента, хотя еще не располагавшую большинством мест в нем. В январе 1933 года президент республики призвал Гитлера занять государственный пост, положенный ему по конституционной норме права. Тут наступило время очередных выборов, в ходе которых монополия режима на радиовещание и запугивание политических противников все еще не обеспечили нацистам большинства мест; тем не менее они его добились, когда получили поддержку со стороны кое-кого из правых депутатов парламента, присоединившихся к ним, чтобы одобрить особые полномочия правительства. Важнейшим из них считалось управление государством посредством чрезвычайных постановлений. Так нацисты положили конец парламенту и парламентскому суверенитету. Вооруженные такими полномочиями, нацисты продолжили осуществлять радикальное разрушение демократических атрибутов государства. К 1939 году фактически не осталось ни одного сектора немецкого общества, не находившегося под их контролем по закону или под страхом репрессий. Консерваторы тоже проиграли схватку за власть. В скором времени они обнаружили, что нацистское вмешательство в сферу традиционно независимых ветвей власти может зайти очень далеко.