Лытдыбр. Дневники, диалоги, проза - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Мочалова, Елена Калло, Антон Носик cтр.№ 97

До этого места всё у ребят шло, как по маслу. И история с закупкой силовиками “результатов автоматического отбора” (читай: гугления) на миллион долларов не получала никакой публичной огласки. Но тут вдруг возникли проблемы. Я не знаю, в чём их подоплёка, но на сайте госзакупок можно прочитать жалобу в ФАС от гражданки Истоминой Л.А., датированную 26 декабря. Из жалобы понятно, что в условиях тендера ФСО описан некий фиксированный набор источников мониторинга (базы “Гласс”, “Медиалогия” и “Призма”), и формально это можно считать признаком ограничения конкуренции: ведь на рынке существует куча других игроков, по базам которых можно было бы осуществлять тот же самый мониторинг.

Поскольку мы с вами не служим в Федеральной антимонопольной службе, назовём вещи своими именами. В тендере от 18 декабря описана уже существующая система мониторинга – та самая, которая была создана и оплачена казённым баблом на основании предыдущего контракта. Весь смысл тендера – второй раз заплатить государственными деньгами за то же самое, что уже куплено в прошлом году. ИП Истомина Л.А. так написать не может, потому что она не может это доказать. Но схема эта не блещет новизной и революционностью, мы такое видим из года в год. Объявление тендера на создание уже существующего продукта – простой и удобный способ по-быстрому освоить бюджетное бабло под благовидным предлогом. Хорошим диагностическим признаком тут могут служить сроки исполнения заказа. Аукцион назначен на 20 января, то есть контракт будет заключён к февралю, а сроки оказания услуг – с 1 января. Тот самый пресловутый пространственно-временной континуум, о котором уже писал Навальный. Только у него дороги ремонтировались за -1 день, а у нас тут мониторинг будет осуществляться за -1 месяц от заключения контракта.

Короче, с тендером возникли проблемы. Видимо, у бенефициаров прошлого и нынешнего заказов нашлись конкуренты. И придумалась весьма изящная пиар-комбинация, которая позволяет историю про банальнейший распил миллиона казённых долларов на пустом месте превратить в грандиозную общенациональную страшилку про “слежку ФСО за блогерами и участниками соцсетей”. Соответствующий ужастик вброшен анонимными интересантами через газету “Известия” – и вот уже никому не приходит в голову обсуждать мелкого чиновника, пытавшегося освоить чемоданчик казённого бабла под дурацким предлогом. Все обсуждают зловещий Кремль, бросивший ФСО на борьбу с недовольными в соцсетях и блогосфере. Причём основная роль в возгонке этого вброса “Известий” отводится самим блогерам и либеральным СМИ, которые, конечно же, не пройдут мимо столь тревожного инфоповода. А когда чиновника, который придумал всю эту распильную схему, вызовут на ковёр в высоком кабинете (вероятно, по доносу его же коллеги из-за стенки, который сам хотел провернуть такую же аферу, но поздно собрался), то виновник скандала придёт уже с ворохом распечаток: видите, гражданин начальник, как враги наши всполошились? Мы полезное дело делаем, боремся с вашингтонским обкомом. И такая смешная цена…

Если кто-то не понимает, в чём суть контракта, то могу объяснить популярно и на пальцах. Речь идёт всего лишь о мониторинге открытых публичных источников. То есть о банальном гуглении материалов по заранее составленному набору ключевых слов. Не о слежке-прослушке-наружке, не о выемке банковских счетов или потрошении яндекс-кошельков оппозиционных блогеров, а о том, что из некоторых поисковых баз в ежедневном режиме выкачиваются посты и статусы, содержащие определённые ключевые слова. Подборка автоматически сохраняется на диск исполнителя, архивируется и отправляется на почту заказчика. Который, скорее всего, никогда в неё и не заглянет. А если заглянет, то не узнает ничего сверх того, что известно гуглу и яндексу: мы, напомним, говорим о мониторинге не почты и телефонных разговоров, а открытых публичных высказываний.

[21.07.2016. ЖЖ]

[01.03.2014. ЖЖ]

Вчера Басманный суд Москвы в полном объёме удовлетворил ходатайство Следственного комитета РФ о помещении Алексея Навального под домашний арест. С 3 марта, когда политика выпустят из КПЗ, и до 28 апреля судья Карпов запретил Навальному пользоваться интернетом и телефоном, а также общаться с кем-либо, кроме родственников и адвокатов. А ближе к 28 апреля, если Навального ещё не успеют к тому времени под каким-нибудь предлогом снова упечь за решётку, СК попросит об очередном продлении ареста – и так до самой посадки. Или до иных распоряжений начальства, – но я бы в нынешней ситуации не слишком на них рассчитывал.

Стремление власти любым способом заткнуть Навальному рот – не новость. На это направлены и все сфабрикованные против него уголовные дела, и два приговора по делу “Кировлеса”, и отказ в регистрации “Народного альянса”, и DDoS-атаки, и давление на соцсети, и потрошение кошельков “Яндекса”, и череда административных арестов, которым Навальный подвергся за последнюю пару лет. Все меры, испробованные до сих пор, были безуспешны: Навального не удавалось заставить замолчать, а его сторонников – в страхе разбежаться. И теперь решили испробовать новый фокус: приговорить Навального как публичную фигуру к виртуальному небытию, запретив ему вслух высказывать своё мнение по любому вопросу. Авось он сам как-нибудь забудется.