От Версаля до «Барбароссы». Великое противостояние держав. 1920-е – начало 1940-х гг. | Нина Владимировна Васильева, Виталий Богданов, Виктор Гаврилов | страница 111 | we-believe-russia.ru

В Латвии ситуация вокруг советских гарнизонов развивалась по схожему сценарию. Полпред СССР в Латвии Деревянский 15 июня 1940 года сообщал: «14 июня… отмечено два случая вызывающего поведения латвийских частей при тактических занятиях. С 02 до 04 час. две роты проводили занятия в 200 м от южной стройки в Либаве, около 19 час. взвод наступал по южному берегу канала Каравоста^[895] на дом, занятый нашим пулеметным взводом, и остановился в 20 м. В обоих случаях стреляли холостыми патронами»^[896]. Советский полпред делал вывод, что происшедшее следовало расценивать «как подготовку нападения на наши воинские части»^[897].

16 июня Молотов, вызвав латвийского посланника Коциньша, зачитал текст заявления советского правительства правительству Латвии: «Советское правительство считает установленным, что правительство Латвии не только не ликвидировало созданный еще до заключения советско-латвийского Пакта о взаимопомощи военный союз с Эстонией, направленный против СССР, но и расширило его, привлекши в этот союз Литву, и старается вовлечь в него также Финляндию»^[898].

Подчеркивалось, что «Латвийское правительство грубо нарушило советско-латвийский Пакт о взаимопомощи…»^[899]. В связи с этим советское правительство считает «совершенно необходимым и неотложным» немедленно сформировать в Латвии «правительство, которое было бы способно и готово обеспечить честное проведение в жизнь советско-латвийского Пакта о взаимопомощи», немедленно обеспечить «свободный пропуск на территорию Латвии советских воинских частей… чтобы обеспечить возможность осуществления советско-латвийского Пакта о взаимопомощи»^[900].

Вечером 16 июня в 19 час. 45 мин. латвийский посланник передал ответ своего правительства: «Латвийское правительство выразило готовность обеспечить свободный пропуск советских войск в Латвию»^[901]. В 22 час. 40 мин. Коциньш по поручению латвийского правительства заявил, что «весь состав кабинета… подал в отставку»^[902]. 17 июня 1940 года был подписан протокол соглашения о вводе дополнительных контингентов советских войск в Латвию^[903].

15 июня телеграммой в НКИД полпред СССР в Эстонии К. Н. Никитин сообщал, что «Таллинская и Вильяндийская эстонские дивизии имеют своей задачей отрезать две наши группы войск, расположенные в Гапсале и Палдиски, а расположенные по обе стороны Минной гавани две эстонские морские батареи смогут расстреливать наш военно-морской флот», объявлен сбор Кайтселита^[904]. Никитин выдвинул предположение, что Англия и Франция требуют от Прибалтийских государств, как от членов Балтийской Антанты, создания единой армии численностью до 1 млн человек^[905]. В действительности в тот период союзники, потерпев поражение в Европе, не могли вмешаться в события, происходившие в Прибалтике. Но приведенная цифра «1 млн человек» имела под собой все основания, так как с учетом имевшихся в каждом государстве военизированных организаций численность армий прибалтийских государств могла составлять от 840 до 980 тыс. человек^[906]. А в условиях нараставшего сближения Литвы, Латвии и Эстонии с нацистской Германией события могли пойти по совершенно другому сценарию.

16 июня советское правительство направило эстонскому правительству требования, целью которых являлось обеспечение выполнения положений договора о взаимопомощи между Эстонией и СССР. Эстонская сторона приняла выдвинутые требования^[907]. 17 июня уполномоченные обеих сторон – Лайдонер и Мерецков – подписали соглашение о вводе дополнительных войск. В тот же день советские войска начали входить в важнейшие центры Эстонии – Таллин, Нарву, Печоры, Изборск, позднее Тарту, Валк и другие населенные пункты.

Анализируя характер советских требований и сроки их выполнения, помощник военного министра Эстонии генерал Траксмаа отмечал, что они «стали особенно резкими после военных событий на Западе»^[908].

Тогда же, 16 июня, состоялась встреча Молотова с послом Германии в СССР Шуленбургом, в ходе которой Молотов довел до сведения германского посла информацию о том, что для ведения переговоров о формировании новых правительств в прибалтийских государствах направлены уполномоченные: в Литву – Деканозов, в Латвию – Вышинский, в Эстонию – Жданов^[909]. Официальная позиция Германии по отношению к этим событиям нашла отражение в циркулярной телеграмме статс-секретаря Э. Вайцзеккера от 17 июня: «Беспрепятственное укрепление советских войск в Литве, Латвии и Эстонии и реорганизация правительств балтийских государств… касается только СССР и балтийских государств»^[910].

В то же время в разведсводках Генерального штаба РККА сообщалось, что «в Восточной Пруссии на границе с Литвой в течение 16-го и 17 июня происходило быстрыми темпами усиление германских войск. Войска перебрасывались к границе… в районы Эйдткунен, Тильзит и Клайпеда»^[911]. В последующем Германия продолжала наращивание группировки войск^[912].

В этих условиях на границе с Эстонией, Латвией и Литвой в готовности к проведению «спецоперации» из состава ЛВО, КалВО и БОВО были сосредоточены: три армии, семь стрелковых и два кавалерийских корпуса, 20 стрелковых, две мотострелковые, четыре кавалерийские дивизии, девять танковых и одна воздушно-десантная бригада^[913]. Но ввиду согласия прибалтийских государств принять требования советского руководства операция не была осуществлена.