Великая война. 1914–1918 - читать онлайн книгу. Автор: Джон Киган cтр.№ 125

Тем не менее в июне 1917-го командующий американскими экспедиционными силами генерал Джон Дж. Першинг прибыл во Францию, и 4 июля, в День независимости США, солдаты его 1-й дивизии прошли парадным строем по Парижу. На протяжении следующих месяцев в Европу продолжали прибывать новые подразделения армии, численность которой планировалось увеличить до 80 дивизий — это почти 3.000.000 человек, поскольку американские дивизии были в два раза больше французских, британских или немецких. К марту 1918 года во Францию были переброшены 318.000 человек, авангард тех 1.300.000, которые прибыли к августу, причем, пересекая Атлантику, никто из них не погиб, невзирая на морские операции противника ^[615].

В больших войнах редко складывались ситуации, когда одна из сторон получала перевес из-за резкого изменения баланса сил. Такое усиление наблюдалось у противников Наполеона в 1813 году, когда после неудачи его похода на Москву русская армия объединилась с британской и австрийской. Так произошло в 1863-м во время Гражданской войны в США, когда призыв на военную службу привел в ряды северян миллионы человек — против сотен тысяч у южан. В 1941 году изолированная Британия и стоявший на грани поражения Советский Союз получили неожиданную поддержку, когда неосмотрительное объявление Гитлером войны Америке привело к тому, что сильнейшее государство мира выступило против нацистской Германии и императорской Японии. В 1918 году решение президента Вильсона объявить войну Германии стало для союзников таким же усилением. На слова Капелле «Они никогда не придут» Америка мелодраматично ответила обращением к Жильберу Лафайету — одному из героев Войны за независимость США, видевшему свой долг не только в том, чтобы быть на полях сражений, но и в том, чтобы укреплять связи этой страны и своей родной Франции: «Лафайет, мы здесь».

Соединенные Штаты не хотели вступать в войну. Президент Вудро Вильсон сказал, что Америка слишком горда для того, чтобы воевать. США не стали отвечать действием на череду дипломатических вызовов, от потопления «Лузитании» вместе с ее американскими пассажирами до попытки немцев развязать диверсионную войну в Мексике, но, решив в конце концов прибегнуть к силе, они в полной мере использовали свой огромный потенциал промышленного производства и организации человеческих ресурсов. С самого начала было решено, что армия, которую пошлют во Францию, будет призывной, и обязанность набора новобранцев легла на местные регистрационные пункты. В 1917–1918 годах в них зарегистрировали более 24.000.000 военнообязанных. Те из них, кого сочли наиболее подходящими, — молодые холостяки, не имевшие иждивенцев, — стали авангардом призывников. Таких было 2.800.000. К концу войны численность сухопутной армии США — вместе с теми, кого призвали раньше, Национальной гвардией и корпусом морской пехоты — составила почти 4.000.000 человек.

Многие американцы уже воевали. Одни добровольно вступили в ряды британской или канадской армии. Другие записались во французский Иностранный легион. Большая группа американских летчиков с 1916 года служила во французских ВВС. Из них сформировали подразделение, ставшее одним из самых боеспособных на Западном фронте. Нужно ли удивляться тому, что называлась эта эскадрилья «Лафайет»? Свой бесценный опыт ветераны эскадрильи передали авиационному корпусу американских экспедиционных сил, когда он пересек Атлантику. Вынужденные привыкать к иностранной технике (промышленность США была не в состоянии обеспечить свои экспедиционные силы танками, артиллерийскими орудиями и самолетами, и они получили все это — 3100 полевых орудий, 1200 гаубиц, 4800 аэропланов — в основном из Франции), американские пилоты быстро завоевали репутацию умелых и отважных. Самый известный американский ас, Эдди Рикенбакер, считался героем не только на родине, но и во Франции.

Недостатком мобилизационной кампании США была реакция на желание служить своей стране чернокожего населения. Уильям Дюбуа, один из лидеров черной Америки в начале XX века, первый американец с африканскими корнями, получивший степень доктора философии Гарвардского университета, профессор истории и экономики Атлантского университета, говорил: «… если это наша страна, значит, это наша война». Белая Америка между тем, особенно военный истеблишмент, продолжала считать, что чернокожие лишены боевого духа, они могут служить только во вспомогательных частях. Это противоречило фактам: «буйволы», четыре чернокожих пехотных и кавалерийских полка регулярной армии, прекрасно показали себя в войнах с индейцами. И во время Гражданской войны «черные» формирования сражались стойко. Так или иначе, с большой неохотой была сформирована 92-я «черная» дивизия, в которой некоторыми подразделениями командовали чернокожие офицеры, но в чине не выше капитана. Да, она действовала не очень успешно. В армии ее неудачи объясняли расовой неполноценностью. «Бедные негры — они просто безнадежны», — писал командир корпуса, в состав которого входила 92-я дивизия. Похоже, ни один американский офицер не хотел замечать, какое доверие заслужили у французов подразделения чернокожих сенегальских стрелков, которые во второй половине 1917 года выразили готовность сражаться, утраченную, по крайней мере временно, белыми солдатами армии. Простим американским офицерам того времени расовые предрассудки — они не могли предвидеть выдающиеся боевые качества, проявленные «черными» подразделениями в войнах, которые их страна будет вести в конце XX столетия. На Западном фронте в 1918 году неудачи подразделений, сформированных из афроамериканцев, имеют классические признаки самосбывающегося пророчества: от них ничего не ждали и они ничего не добились.

Рядовой в армии союзников, британской или французской, о расовой проблеме даже не подозревал. Она была внутренним делом американцев. Измотанным частям, которые с 1914 по 1917 год сражались на Западном фронте, появление «пончиков», как повсеместно называли американских солдат в последний год войны, дало новые надежды. Американцам — веселым, энергичным, не обращавшим внимания на трудности — везде были рады. «Скоро мы все это уладим!» — словно говорил их вид. Профессиональные военные Франции и Британии, встревоженные отсутствием у американских экспедиционных сил военного опыта, особенно в применении артиллерии и во взаимодействии разных родов войск, утверждали, что вновь прибывших можно использовать только как замену вспомогательных подразделений. Першинг был категорически с этим не согласен и настаивал, что вступление его страны в войну оправдывает только объединенная американская армия под американским командованием. Именно этот принцип обеспечит вклад американских экспедиционных сил в общую победу.

В 1781 году, в критический момент Войны за независимость, прибытие на помощь колонистам экспедиции, снаряженной Жильбером Лафайетом, обусловило перевес сил, с которым противник справиться не смог. В 1917-м появление в Европе американского экспедиционного корпуса ход событий не переломило. В начале зимы немцы, несмотря на трудности, связанные с необходимостью поддерживать австрийских союзников в 1915–1916 годах, на потери под Верденом и на Сомме, а также на неожиданное наступление русских войск в 1916-м, также сумели справиться со своими проблемами. Политический коллапс в России позволил высвободить с Восточного фронта 50 пехотных дивизий. Их можно было перебросить на запад для решающего наступления, которое принесет победу. И это были боеспособные дивизии. Полный развал русской армии в конце 1917 года дал высшему командованию Германии возможность оставить на востоке минимальные силы для поддержания порядка и экономической эксплуатации оккупированных территорий. Они состояли в основном из подразделений ландвера и немногочисленных кавалерийских частей. Ударная группа, которая сокрушила армию Керенского, — гвардейская, резервная гвардейская, прусская и северогерманская дивизии, входившие в состав довоенной регулярной армии, — была отведена с линии фронта и по железной дороге переброшена на запад. Вместе с другими частями, уже воевавшими на Западном фронте, она составила ударный кулак из 60 дивизий ^[616].