Древние империи Центральной Азии. Скифы и гунны в мировой истории - читать онлайн книгу. Автор: Уильям М. Макговерн cтр.№ 117

В результате завоеваний сяньби многие народы, входившие прежде в состав гуннской империи, приняли их верховенство и вошли в состав сяньбийской империи. Сделав этот шаг, они получили возможность остаться на землях своих предков, а когда через несколько веков империя сяньби рухнула, они дали о себе знать как отдельные группы под новыми именами. Среди таких народов были различные племена гаогюй (гаоцзюй, гаоче), прямые предки более поздних тюрок Ашина ^[57] и уйгуров.

Особое положение занимал народ, известный у китайцев как юэбань, проживавший в северо-западной части Джунгарии. Китайские летописцы рассказывают, что юэбань составляли часть основной группы жителей древней Северной гуннской империи и что после распада этой империи они оставались жить в Джунгарии до VI в., когда были поглощены вновь созданной Тюркской империей (Тюркским каганатом). Эта группа, по мнению китайских летописцев, насчитывала около 200 тысяч человек. Как о чем-то удивительном, китайские летописцы сообщают, что юэбань отличались особой чистоплотностью и всегда мыли руки перед едой.

Но в то время как юэбань оставались в Джунгарии, основная масса гуннов двинулась на запад в Северо-Восточный Туркестан. Подчеркивается, что гунны, мигрировавшие в этот регион, были самыми сильными и смелыми среди всех гуннских племен. Впрочем, это очевидно, поскольку они предпочли искать себе новый дом на западе, не желая подчиняться власти китайцев или сяньби. В течение двухсот лет, то есть с 170 по 370 г., нам почти ничего не известно о судьбе этих гуннов, которых мы будем называть западными гуннами. На протяжении этого периода китайцы были настолько поглощены своими внутренними проблемами и нападениями со стороны их ближайших соседей – народа сяньби, что утратили все связи с теми гуннами, которые жили в далеком Туркестане и больше не могли нападать на какую-либо часть Поднебесной империи. В этот период аланы и готы еще являлись буфером между гуннами и Римской империей, поэтому ни греческие, ни латинские авторы не могли бросить луч света на жизнь гуннов. Они упоминаются только однажды в связи с царем Армении Тиграном (примерно 290 г.), у которого помимо аланских наемников в армии имелось какое-то количество гуннов. Есть также сведения о том, что полвека спустя (356 г.) северную границу Сасанидского Ирана атаковали хиониты. Возможно, что этими хионитами были гунны.

Возможно, что в течение тех 200 лет, когда гунны практически исчезли из мировой истории, у них произошел целый ряд серьезных изменений. Обосновавшись в Туркестане, гунны, несомненно, стали часто вступать в брак с жителями этого региона. Есть все основания считать, что они до определенной степени смешались с аланами, которых они медленно, но верно оттесняли на запад. Точно так же гунны наверняка смешивались с финно-угорскими племенами, веками жившими в Южной и Юго-Западной Сибири.

В то же время есть серьезные основания полагать, что в течение тех двух веков, когда гунны исчезли из истории, значительная часть сложной политической структуры Северной гуннской империи была утрачена. Когда гунны снова появляются на страницах письменной истории, мы не находим никаких упоминаний об административной системе, существовавшей у гуннов в период их жизни в Монголии. Некоторые ученые (среди них Херт) считают, что древний титул шаньюя, как верховного правителя гуннов, по-прежнему существовал, и его носили представители древнего гуннского царского семейства, правившего в период первой и второй гуннской империи. Однако такая точка зрения не имеет под собой достаточных оснований, поскольку, когда позднее гунны вступили в контакт с римским миром, классические авторы писали, что эти варвары подчинялись не одному царю, а совету представителей знати. Правда, возможно, что многие из этих «знатных» гуннов, или племенных вождей, были потомками гуннского царского рода, и отсутствие центральной верховной власти просто означало, что ни один из них не мог обеспечить себе преданность всех своих соплеменников.

Однако, несмотря на то что за время длительной изоляции в Туркестане гунны претерпели множество изменений как по крови, так и в своей политической организации, они продолжали остро сознавать свою связь с древними гуннскими империями, что видно по их приверженности к слову «гунны», остававшемуся неизменным названием их национальности до тех пор, пока они существовали как этническая единица. Вполне вероятно, что в течение всего этого периода в сердцах гуннов вместе с названием сохранялось и множество других национальных традиций.

Эти гунны вновь появляются на страницах мировой истории во второй половине IV в. благодаря одному из их достижений, которое достаточно значимо, чтобы быть упомянутым и в римских, и в китайских анналах. Этим достижением стало не что иное, как полное уничтожение царства аланов. Но, несмотря на важность этого события, мы, как ни странно, не знаем точного времени, когда оно произошло. Весьма вероятно, что эта сокрушительная победа была результатом не одной-единственной кампании, а следствием долгой войны на уничтожение, которая, возможно, началась в 350 г. В любом случае полное уничтожение царства аланов завершилось к 375 г., когда гунны впервые появились на берегах Дона и начали свой поход по Европе.

После разрушения аланского царства многие аланские племена подчинились власти гуннов и добровольно сопровождали своих хозяев в многочисленных набегах, предпринимаемых теми в дальнейшем. Однако другие члены конфедерации аланских племен пожелали сохранить независимость и бежали. Одни бежали на юг и нашли убежище в горах Кавказа, где их прямые потомки – осетины – живут по сей день. Другие бежали на запад, пересекая границы царства остготов.

Прошло немного времени, и гунны сами пошли по следам аланов, бежавших на запад. Переправившись через Дон, они в 375 г. вступили на территорию царства остготов. Считается, что в этот раз их вел царь или вождь по имени Баламбер.

Сам внешний вид гуннов, похоже, стал для остготов большим потрясением. Автор знаменитой истории готского народа Иордан, который сам был готом, живо описывает впечатление, которое производили гунны на готов: «Их ужасные черты вселяли сильный страх в тех, кто в действительности, возможно, и не уступал им в бою. Они заставляли своих врагов бежать от ужаса из-за своих безобразных смуглых лиц, бесформенных голов, больше похожих на шишки, и крохотных, как точки, глаз. Их дерзость видна по их дикому виду. Это существа, которые жестоко обращаются со своими собственными детьми со дня их рождения. Они мечом режут щеки мальчикам, чтобы те учились терпеть боль от ран еще до того, как попробуют молоко матери. Поэтому они вырастают безбородыми, а их юноши лишены привлекательности, поскольку шрамы на лице, изрезанном мечом, портят природную красоту бороды. Ростом они невелики, но быстры в движениях и всегда готовы применить лук и стрелы. У них крепкие шеи, и они всегда гордо держат голову высоко поднятой».

Из описания Иордана очевидно, что гунны во времена их вторжения в Европу практиковали шрамирование – обычай, который, видимо, был им незнаком в то время, когда они жили в Монголии. Интересно было бы узнать, когда и как он появился.