Древние империи Центральной Азии. Скифы и гунны в мировой истории - читать онлайн книгу. Автор: Уильям М. Макговерн cтр.№ 24

Согласно религиозному закону, каждый благочестивый адепт зороастризма должен был надевать к телу особую белую рубаху и носить на талии сакральный пояс (аналогично сакральной нити брахманов). Детям обоего пола полагалось надевать эти одежды начиная с возраста половой зрелости. В Авесте не упоминается такой важнейший предмет одежды, как штаны, но из других источников (Геродот и персидские надписи) мы знаем, что практически все иранские народы постоянно использовали этот элемент костюма.

Платье священнослужителей сильно отличалось от одежды мирян. Самым главным элементом жреческого одеяния была длинная белая туника, доходившая до лодыжек. Кроме того, священнослужители носили белый тюрбан, тогда как миряне в большинстве своем довольствовались шапками из овечьих шкур. Даже находясь в доме, они носили тюбетейку, поскольку ходить с непокрытой головой считалось нечестивым делом.

Аналогично, с самых ранних времен людям предписывалось не ходить босиком. И мужчины и женщины носили туфли или сандалии. Обычай носить сандалии, вероятно, имел месопотамское происхождение, тогда как ношение туфель было культурной особенностью, роднившей восточных иранцев с их дальними родственниками – скифами и сарматами.

Мы знаем, что иранцы часто использовали золотые украшения, такие как кольца на пальцах, серьги и ожерелья, но эти украшения не представляют особого интереса.

Оружие, которым иранцы пользовались во время войны, не имеет существенных отличий от того, что было распространено у скифов и сарматов. В Авесте мы часто встречаем упоминания о мечах, копьях, боевых топорах, пращах, луках и стрелах. От Геродота нам известно, что лук и стрелы были излюбленным оружием большинства иранских народов. Защитные доспехи иранцев тоже не имели существенных отличий от тех, какими пользовались скифы севера, и состояли из щитов, шлемов и нагрудников. Как и на севере, эти доспехи, изначально делавшиеся из кожи, позже стали делать из металлических чешуек, нашитых на кожаное основание, и, наконец, заменили металлическими латами. Это сходство в вооружении, несомненно, было следствием того, что скифы и сарматы испытывали сильное влияние со стороны своих южных соседей.

Переходя от материальной к политической и социальной культуре иранцев, мы прежде всего замечаем, что они, как и скифы с сарматами, были последовательными приверженцами монархии. Любопытно, что авестийское слово «хшатра», обозначавшее царя, стало тем самым, от которого впоследствии произошло слово «шах» – титул, до сих используемый в отношении правителей Иранского нагорья.

Но, несмотря на то что иранские монархи обладали абсолютной властью в том смысле, что их действия не были подотчетны ни совету старейшин, ни народному собранию, они во многих аспектах ограничивались обычаями и законами. Тот факт, что многие из этих законов имели религиозное основание, очень сильно затруднял для царя возможность открытого нарушения правовой практики или традиции. В оригинале Авесты не менее семи разделов, составляющих треть всей книги, посвящены вопросам права. Ввиду близкой связи с религией неудивительно, что зороастрийским священнослужителям удавалось держать в собственных руках все высшие посты, относящиеся к праву, в результате чего во всех важных судебных делах решение оставалось за ними.

Нам нет смысла изучать во всех подробностях правовую систему, существовавшую у иранцев, но следует знать, что зороастрийский свод законов широко использовал судебные ордалии. Когда виновность или невиновность человека подвергалась сомнению, его заставляли пройти через одну из тридцати трех различных пыток. От него могли потребовать пройти через огонь, вытерпеть пытку расплавленным металлом, съесть огромное количество пищи или отрезать какие-то части тела ножом. Идея, естественно, состояла в том, что божественное вмешательство поможет невиновному человеку пройти через ордалии и остаться невредимым. Было бы очень интересно, если бы кому-то из ученых удалось проследить связь между этими иранскими ордалиями и теми, которые бытовали среди германских народов Северной Европы ^[25].

Авестийские тексты в значительной степени проливают свет на социальную структуру иранских народов. Самые ранние тексты упоминают только три общественных слоя: жрецы (называемые «атраваны»), воины и землепашцы, или крестьяне. Более поздние тексты добавляют к этим трем слоям еще один – ремесленники. Сам факт, что слой ремесленников был добавлен позже, не лишен интереса. В более поздние времена иранцы стали известны по всей Азии как прекрасные ремесленники и торговцы. Однако в ранний период иранцы в подавляющем большинстве были просто крестьянами, едва знакомыми с зачатками производства и торговли. Керамика, ткачество и изготовление изделий из металла существовали в семьях лишь как элемент домашнего хозяйства.

Четыре класса иранского общества в целом соответствуют четырем кастам (варнам), которые возникли у индусов, однако в социальной иерархии этих двух народов существует одно важное отличие. В Индии каждый из четырех классов превратился в жесткую наследственную касту. У иранцев нечто подобное было справедливо только в отношении класса священнослужителей, остальные три класса оставались социальными и экономическими стратами, не имевшими ограничений для перехода из одной в другую.

Однако жреческому классу удалось сделать свое положение наследственным, и ни один человек не мог претендовать на место священнослужителя, если он не был рожден в семье жреца. Но даже в отношении жреческого класса между Ираном и Индией дело обстояло по-разному. В Индии от жреца требовалось принадлежать к касте браминов (брахманов) и по линии отца, и по линии матери. В Иране женщине из семьи священнослужителя не разрешалось вступать в брак с мужчиной из какого-то другого сословия, но жрец мог жениться на женщине из любого сословия, и это никак не влияло на легитимность его потомков и их право стать жрецами.

Разговор о браках среди жрецов подводит нас к обсуждению одной или двух других достаточно курьезных особенностей супружеских отношений, указанных в авестийских текстах. Во-первых, Авеста настоятельно рекомендует вступать в брак всем независимо от класса и рода занятий. Безбрачие считалось чем-то ненормальным и даже греховным. Таким образом, зороастризм никогда не разделял возникшего во многих религиях представления, что священнослужители и праведники должны отказываться от брака.

Авеста не вдается в дискуссию по поводу сравнительных преимуществ моногамии и полигамии, но мы знаем, что зороастризм никогда не запрещал полигамии, а предание говорит нам, что у самого Заратустры было не меньше трех жен. Развод тоже был разрешен. Помимо полигамии иранцы твердо придерживались патрилинейной системы, где любое наследование определялось исключительно по мужской линии. Чтобы обеспечить продолжение рода, Авеста признавала законной возможность иметь приемных детей, причем приемный сын получал все те же права, что и родной сын. Тот факт, что Авеста предписывала суровое наказание за проституцию и гомосексуализм, показывает, что иранцам были известны обе эти формы поведения.