Время магов. Великое десятилетие философии. 1919-1929 - читать онлайн книгу. Автор: Вольфрам Айленбергер cтр.№ 89

Не консультируясь с Шолемом и даже не поставив его в известность, Магнес одним чеком перевел Беньямину разом всю сумму стипендии – для Беньямина хороший годовой заработок.

Уже через две недели Беньямин снял для себя и Лацис просторную квартиру на Дюссельдорферштрассе. Они не выдерживают вместе и двух месяцев. Ссорясь каждые три дня, они умудряются сохранять дружеские отношения и совместно наслаждаться жизнью. Оставив квартиру Лацис, Беньямин возвращается на Дельбрюкштрассе, к своей снова оказавшейся без работы жене, сыну и разбитой после инсульта параличом матери. По крайней мере, теперь есть деньги.

Именно в это время Лацис устраивает Беньямину встречу с Брехтом. Беньямин же знакомит ее с берлинской духовной, а заодно и ночной жизнью. Он близко узнаёт деятельность профессиональной культурной революционерки, а сам вводит ее в свой – уже весьма влиятельный – интеллектуальный круг. Пискатор и Кракауэр, Клемперер и Лео Штраус, Брехт и Адорно. Они встречаются, разговаривают, дискутируют, намечают новые проекты. Все вместе – вскоре к ним присоединится и д-р Райх – они участвуют в сумбурной ночной жизни подлинной столицы 1920-х годов, Берлина.

Каждый вечер там есть что пережить и чему удивиться. Так, небезызвестная Жозефина Бейкер устраивает весьма специфические представления.

В конце октября 1928 года Эрвин Пискатор приглашает к себе на вечеринку:

Строки Беньямина? Нет. Но вполне бы могли принадлежать и ему. Это отрывки из дневника вездесущего Гарри – графа Кесслера. Он всегда был в гуще событий.

Всюду играет джаз, «Комедиан хармонистс» уже поют его и по-немецки. Как судить об этом музыкальном продукте, находящемся на полпути между «джунглями и небоскребами» (Кесслер), Беньямин, Визенгрунд и иже с ними в эти дни пока к единому мнению не пришли ^[352]. Однако выказывают полное единодушие касательно русского кино – безусловно, это мерило всех вещей.

Беньямин связал Лацис с Кракауэром, что одобрено и партийной верхушкой. Вскоре она выступит во Франкфурте на тему русского кино. Но сначала – в Берлине, о современной советской драматургии:

В общем-то, это не мир Беньямина. А главное – не его стиль. Но «в целом», как пишет Лацис дальше в своих воспоминаниях,

Любовь поистине творит чудеса и прорывы. Во всяком случае, на несколько мгновений или месяцев. Что говорить, иврит так не освоишь. А ведь деньги, которых к середине мая заметно поубавилось, были предоставлены именно для этого.

Жители Берлина у отделения банка в начале экономического кризиса. 1929

Между тем 22 мая 1929 года Беньямин с гордостью сообщает Шолему, что выводит «свои первые еврейские буквы». Он действительно берет уроки и, собравшись с духом, – после получения чека прошло больше полугода – наконец-то лично благодарит д-ра Магнеса. Однако уроки продолжаются всего две недели. С трудом найденный учитель уезжает. У него тяжело заболела мать. Что Беньямин может тут возразить? Подобные ситуации ему хорошо знакомы.

Он снова отброшен назад, на Дельбрюкштрассе. И 6 июня 1929 года пишет уже всерьез готовому потерять терпение Шолему:

Стипендия пропала. Стало быть, материальное положение вернулось в нормальное затруднительное состояние. Этой весной Беньямину удается победить свое «патологическое промедление» лишь в одном. Осенью Асе «приказано» вернуться в Москву. Только замужество позволило бы ей остаться в Берлине. Неясно, обсуждал ли он с Асей этот вопрос – и говорил ли ей об этом вообще, – но в конце весны 1929 года Беньямин начинает бракоразводный процесс с Дорой. Основание: противное браку поведение.