Белорусские земли в советско-польских отношениях - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Короткова cтр.№ 34

6 марта 1920 г. Чичерин направил польскому правительству очередную ноту, в которой сожалел, что Польша, вопреки советским мирным инициативам, не только не решилась до сих пор сесть за стол переговоров, но и начала масштабное наступление на Украине, что вынуждало Советскую Россию продолжать войну. Несмотря на польскую агрессию, Чичерин в этой ноте подтвердил, что советские войска не перейдут линии, указанной в декларации СНК ни на Украине, ни на севере, если только не будут атакованы польской армией.

В ноте от 27 марта 1920 г. министр иностранных дел Польской республики Ст. Патек уведомлял Чичерина, что польское правительство готово начать переговоры с советскими представителями начиная с 10 апреля. Переговоры предлагалось провести в белорусском Борисове, находившемся на польской стороне фронта. Если российская сторона согласилась бы принять эти условия, Польша обязалась приостановить боевые действия на этом участке фронта.

Участия в переговорах стали активно добиваться Национальные польские рады Белорусских земель и Инфлянт – организации польского населения, избранные в 1917 г. на окружных или приходских съездах. Их делегаты должны были защищать политические, культурные и экономические права местных поляков. После того как Белоруссия и Литва были заняты большевиками, руководство Рад переехало в Варшаву и там отстаивало свою позицию перед правительством, сеймом и обществом. Одним из членов Минской Рады был, в частности, В. Рачкевич, глава Минского округа и, по оценке Обезерского, «несомненно беспристрастный знаток белорусского вопроса».

Рады потребовали, чтобы в состав мирной делегации был включен представитель кресовых поляков, не важно, в качестве ли эксперта или члена делегации. Ст. Патек назначил членом делегации упомянутого Рачкевича.

28 марта Чичерин сообщил, что советское правительство согласно начать переговоры 10 апреля, однако выразил недоумение, что польская сторона предлагает только локальное перемирие. Советское руководство, писал он, считает необходимым перемирие на всем протяжении советско-польского фронта и предлагает провести мирную конференцию в какой-либо из нейтральных стран, например в Эстонии. В результате из-за протестов большевиков, не желавших вести переговоры в зоне боевых действий (а по удобному для поляков мнению, недовольных отсутствием там возможностей для широкой агитации), переговоры в апреле 1920 г. не состоялись.

Таким образом, в начале 1920 г., несмотря на некоторые шаги польской стороны в белорусском вопросе, в его судьбе, по сути, не произошло ничего, что предвещало бы скорые перемены к лучшему. Поэтому главное внимание белорусских партий по-прежнему было сосредоточено на создании благоприятных условий для его решения в будущем, на уточнении своих позиций относительно характера будущей государственности, путей ее достижения и союзников, в том числе и на международной арене.

Так, нелегальный съезд БПСР в Минске 4 марта 1920 г. поддержал курс на установление в республике «диктатуры трудового народа». Им была поставлена задача борьбы за независимость Белорусской рабочей социалистической республики как части федерации свободных народов, которая возникнет в результате победы мировой революции. Объективно это создавало предпосылки для того, чтобы обратиться к РСФСР как к возможному союзнику в борьбе белорусов за национальное государство, поскольку советское руководство в своей пропаганде активно обращалось к идеологемам «мировая революция» и «право наций на самоопределение» (однако не стоило ожидать от Советского государства поддержки реальной самостоятельности будущей Белоруссии). В пользу этого свидетельствовало и исключение съездом из рядов партии группировки сторонников сотрудничества с поляками во главе с К. Терещенко и А. Якубовским, поскольку поляки отказались признавать белорусскую независимость.

Ускорению освобождения Белоруссии из-под польской оккупации объективно способствовал союз коммунистов с белорусскими эсерами, имевшими разветвленную сеть партизанских отрядов. Однако полного взаимопонимания между белорусскими коммунистами и эсерами не сложилось. Не без участия белорусских коммунистов от БПСР отошла часть ее сторонников (в том числе В. Игнатовский, А. Сташевский, С. Булат, М. Кудзелька (Михась Чарот). 1 января 1920 г. на нелегальном съезде в Минске они объявили о создании организационного центра Белорусской коммунистической организации (БКО), который временно взял на себя обязанности ЦК БКО и заявил о признании программы и тактики РКП(б). В программном документе, написанном Игнатовским и принятом в феврале 1920 г., говорилось, что организация «добивается создания Советской Белорусской республики, надеясь на помощь Советской России, с которой находится в федеративной связи». В марте численность БКО достигла 2000 человек.

Разногласия между белорусскими коммунистами и белорусскими эсерами подтолкнули последних к попытке установить прямые контакты с руководством РКП(б). 6 апреля 1920 г. в Москву выехала делегация БПСР во главе с членом ЦК БПСР Палутой Бодуновой. 8 апреля в Москве начались переговоры между членами ЦК РКП(б) И.В. Сталиным и Н.Н. Крестинским и представителями ЦК БПСР. Во время переговоров Бодунова обратила внимание собеседников на ошибки коммунистов Белоруссии в 1919 г., сделав особый акцент на недопустимости направления в Белоруссию работников, «совершенно чуждых белорусским трудовым массам». Она выразила желание тесно сотрудничать с российскими коммунистами. От имени БПСР Бодунова предложила руководству РКП(б) признать правительство БНР, созданное 12 декабря 1919 г. (то есть эсеровское правительство Ластовского), и допустить его представителей на мирные переговоры с Польшей; восстановить Белоруссию в ее этнографических границах, вернув в ее состав Витебскую, Гомельскую и части Смоленской и Черниговской губерний с преимущественно белорусским населением; организовать белорусские «красные» войска и сконцентрировать их на территории Советской Белоруссии; способствовать национальной культурно-просветительской работе в Советской Белоруссии; освободить всех членов БПСР, арестованных органами советской власти; оказать материальную помощь всем организациям БПСР на оккупированной поляками территории Белоруссии, в том числе военным организациям.

Выполнение этих требований означало серьезные политические уступки белорусским эсерам, в необходимости которых члены ЦК РКП(б) сомневались. Сотрудничество с «мелкобуржуазными» партиями на бывших окраинах Российской империи имело большое значение для борьбы с поляками, но, по мнению руководства РСФСР, белорусские эсеры просили слишком много. В результате было решено запросить по поводу сотрудничества с БПСР ЦК КП(б) Литвы и Белоруссии. В его ответе от 28 апреля 1920 г., подписанном В.Г. Кнориным, отчетливо проводилась мысль о нецелесообразности дальнейшего сотрудничества. Кнорин критиковал белорусских эсеров за «национализм», при этом в очередной раз доказывал, что белорусского национального движения не существует, а ЦК КП(б)ЛиБ поддерживает фикцию такого движения только в связи с требованиями международного положения.

Другой взгляд высказало руководство Западного фронта. Так, глава Реввоенсовета фронта И.С. Уншлихт доводил до сведения ЦК РКП(б), что партизанское движение, руководимое белорусскими эсерами, «принимает активное участие в организации действий повстанцев в местностях, занятых неприятелем», хотя считал целесообразным расставить на его ключевых постах коммунистов.