Белорусские земли в советско-польских отношениях - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Короткова cтр.№ 31

Для Пилсудского главной целью восточной политики в начале 1919 г. было договориться с литовцами. Программой максимум было восстановление Великого княжества Литовского в границах 1772 г. в федерации с Польшей, а программой минимум, для осуществления которой он был готов на значительный риск для только-только возродившегося Польского государства, – удержание Виленщины и западных частей Белоруссии, занятых польскими войсками, до конца мая 1919 г. Для этого нужно было найти хоть какую-то видимость поддержки федерации с Польшей у литовских националистов. Однако те категорически отметали всякую возможность посягательства на суверенитет Литвы. Пилсудский считал, что эта позиция временная: как только немцы примут условия Версальского договора, тем самым отказавшись от роли патрона национальных государств Восточной Европы, литовцы, лишившись опоры, согласятся на союз с Польшей.

Действовал он двояко: с одной стороны, посредством Леона Василевского, своего ближайшего соратника, в 1918–1919 гг. министра иностранных дел, главного эксперта польского правительства по проблемам восточных «кресов», с другой – нажимал на сейм, чтобы тот признал независимость соседних с Литвой Прибалтийских государств, чтобы привлечь их к сотрудничеству с Польшей. Тем самым создалась бы небезопасная ситуация для изолированной Литвы, что могло вынудить ее к союзу с Польшей. Захват Вильно, однако, не смягчил позиции Тарибы, напротив, она заняла еще более жесткую позицию.

Политика в отношении белорусов была для Пилсудского способом дополнительного нажима на литовцев. Реализовать эту политику должен был генеральный комиссар Гражданского управления восточными землями Е. Осмоловский, горячий сторонник союза всей Белоруссии, а не только Виленщины и Гродненщины, находившейся в руках поляков, со II Речью Посполитой на основе федеративной связи. После захвата Вильно и бесед с Осмоловским о возможностях и стремлениях белорусского движения Пилсудский пришел к выводу, что значительно более слабое, по сравнению с литовским, и не так сильно настроенное против Польши белорусское национальное движение в лице Виленской белорусской рады во главе с П. Алексюком и

Б. Тарашкевичем, не скрывавшими своих полонофильских настроений, было бы удобным орудием, чтобы убедить неуступчивых литовцев согласиться на федерацию.

6—7 июня 1919 г. в Вильне состоялся съезд белорусских представителей Гродненщины и Виленщины. По словам одного из организаторов съезда и председательствующего на его заседаниях П. Алексюка, задачей его единомышленников было немедленное создание независимого, но связанного союзом с Польшей белорусского национального правительства. Он утверждал, что в этом намерении их безоговорочно поддерживали польские демократические группировки (то есть пилсудчики). Эти партии во время подготовки к белорусскому съезду вели борьбу за то, чтобы он «четко высказался, без всяких недомолвок и предварительных условий за тесный союз Белоруссии с Польшей». ПСЛ «Вызволене» и другие левые партии из лагеря Пилсудского даже прислали своих делегатов.

Алексюк заявил, что надеется на улучшение отношений с поляками на основе Виленского воззвания Ю. Пилсудского. Съезд выступил против раздела территории Белоруссии, за восстановление литовско-белорусского государства, одобрил воззвание Пилсудского и выразил надежду на то, что установятся дружеские отношения с Польшей. Но уклончивая формулировка окончательной резолюции съезда свидетельствовала скорее о сближении белорусов с литовцами, пропагандировавшими создание Великой Литвы, которая должна была включать и западнобелорусские земли. Тем не менее оставалась почва и для договоренности на основе концепции тех из «федералистов», которые предлагали трехступенчатую федерацию, то есть союз Польши и Великого княжества Литовского, состоящего из Белоруссии и Литвы.

Немаловажным успехом для сторонников сближения с Польшей стало избрание на съезде Центрального белорусского совета Виленщины и Гродненщины (ЦБСВиГ) во главе с Б. Тарашкевичем. Эта организация стала единственной, признаваемой польскими властями в качестве белорусского национального представительства. Была она признана таковой и лидерами белорусского движения в Берлине (хотя они и не были полностью согласны с позицией ЦБСВиГ, но считали этот шаг необходимым для сохранения связи между разрозненными частями белорусского движения).

В июле 1919 г. Пилсудский принял делегацию ЦБСВиГ (в том числе Алексюка и Тарашкевича), которая обратилась к нему с просьбой оказать помощь в создании белорусских вооруженных сил. Была создана Белорусская военная комиссия во главе с Алексюком. Однако оснований для оптимизма у белорусских политиков не было. Пилсудский, первоначально согласившийся на договоренности с белорусами, так как этого требовала международная ситуация, со временем высказывался все более скептически относительно «белорусской фикции». Согласие на создание Военной комиссии было дано, но рекрутировать добровольцев довольно долго не разрешалось. На практике эта линия означала, что, сохраняя видимость существования белорусского национального представительства, польские власти в действительности не позволяли превратить это представительство в самостоятельно действующую организацию. Единственной задачей Белорусской военной комиссии Пилсудский считал вербовку добровольцев в белорусские отряды при Войске Польском для борьбы с Красной армией, то есть придавал ей исключительно военное, а не политическое значение (как того хотели белорусы).

Сдержанность Пилсудского в отношении белорусов была связана с общей неудачей федеративной идеи среди восточных соседей Польши. 20 ноября 1919 г. Луцкевич наконец получил возможность встретиться с Пилсудским. Между ними состоялся разговор, содержание которого свелось, по свидетельству самого А. Луцкевича, к следующему: судьба Белоруссии зависит от того, как будут решены вопросы украинский и литовский. В литовском вопросе белорусские деятели могли бы помочь, поддержав поляков в споре о Вильно. Кроме того, поскольку Антанта не признает БНР, для «освобождения Белоруссии от власти большевиков» есть лишь один способ – признать границу Польши 1772 г., то есть присоединить Белоруссию к Польше. Он предложил Луцкевичу лишь создание скромных пока что основ «белорусского Пьемонта» при Польше (на территории Виленщины и Гродненщины), укрепление белорусской образовательной (школьной) системы, подготовку к выборам местных органов самоуправления.

Требования Луцкевича, изложенные им в июльском проекте белорусско-польского союзного договора, приняты не были, а через некоторое время Рада ВНР приказом ГУВЗ была объявлена распущенной, а сам Луцкевич интернирован в Варшаве польским правительством. Фактически он отошел от дел, хотя и остался официальным главой правительства в эмиграции.

Причиной такого положения было то, что пилсудчики, смыкаясь в белорусском вопросе с эндеками, понимали, что белорусские националисты обладают очень незначительным влиянием среди своих соотечественников, и потому не было смысла их поддерживать.

Такая «осторожность» в отношении белорусского движения приводила к разочарованию и недовольству белорусских деятелей, в том числе таких в то время последовательных полонофилов, как Б. Тарашкевич. Однако многие, даже разочаровавшиеся в польской политике, белорусские деятели не решались на разрыв с Польшей, считая этот шаг губительным для всего движения.