Савва Сторожевский - читать онлайн книгу. Автор: Константин Ковалев (Ковалев-Случевский) cтр.№ 20

В процессе празднования в Переяславле (а длилось оно, исходя из документов, несколько месяцев!) князья сошлись ещё и на том, что пора объединить свои силы против Золотой Орды. Мысли такие и раньше приходили многим из них в голову. Но это были всего лишь идеи, желания, и не более. Теперь, когда в Орде властвовала смута, а правители менялись ежегодно и даже чаще, было самое время собраться с силами и попробовать впервые за сто с лишним лет показать собственную отвагу.

Именно с 1374 года, с этого символического праздника рождения и крещения Юрия Дмитриевича в Переяславле можно говорить о первых крепких нитях, связавших несколько русских княжеств воедино для борьбы с вековым ордынским игом. А ещё современными археологами было обнаружено каменное изваяние воина-змееборца, которое находилось в алтарной преграде появившегося в то время Спасского собора Спасо-Андроникова монастыря и было поставлено ещё при игумене Андронике, в честь родившегося в 1374 году великокняжеского сына Георгия. «Борьба со змеем» станет часть будущей жизни князя Юрия. Действительность иногда напрямую связана с некоторыми символами, имевшими место появляться несколько ранее.

Прошло немного времени, и в лето 1378-е почти вся столица собралась на похороны святителя Московского митрополита Алексия. В собор на отпевание пришли «епископы и архимандриты, игумены и священники, дьяконы и черноризцы, а также множество народа». Если пролистать дальше известное древнерусское сказание «О Алексие митрополите», то можно заметить очередное упоминание юного наследника: «Князь же великий Дмитрий Иванович сам стояше... князь же Василий, сын... а князю Юрию Дмитриевичу, брату его, три лет сушу».

Великие победы своего отца — на реке Воже и на поле Куликовом — князь Юрий застанет ещё в раннем детстве. Но он собственными глазами увидит и радость вернувшихся со сражений русских ратников, и сияние на солнце дружинных доспехов и стягов, и плач по убиенным, и длительные поминальные службы во всех московских храмах в память о павших. Судьба распорядится так, что в будущем князь Юрий сам станет отличным воином. Он совершит важные боевые подвиги, которые войдут в историю.

В 15 лет Юрий Дмитриевич потеряет своего отца — князя Дмитрия Донского. Когда же скончался крестник Юрия Дмитриевича — преподобный Сергий Радонежский, то ему едва минет 18 лет. Возраст совсем не малый для того времени. Ведь уже как три года к тому времени он являлся князем Звенигородским и Галичским, управлял большими землями, доставшимися ему по завещанию от великого князя. И он уже совершил несколько важных военных и дипломатических миссий. Вспомним, что Александр Невский совершил свои победы в возрасте чуть больше 20 лет. Тогда это уже не считалось юностью или молодостью, а иногда даже и не началом зрелости, а самой зрелостью.

Итак, в мае 1389 года скончался Дмитрий Донской. Собирая многие годы воедино русские земли, он был вынужден вновь делить их в своём завещании между сыновьями. Всего у великого князя Московского было 12 детей, включая девочек, которые с точки зрения наследства были «не в счёт». Некоторые из детей быстро умирали. А на момент составления последнего завещания сыновей оставалось пятеро. Старший — Василий (родился в 1371 году вторым после умершего «первенца» Даниила), затем — князь Юрий (1374, он был третьим сыном Дмитрия, но на момент составления завещания стал вторым по праву наследования), Андрей (1382, пятый сын), Пётр (1385) и младший на сей день Иван (f 1393). За четыре дня до кончины у Дмитрия родился ещё один сын — Константин, но он не успел включить его в завещание, отметив лишь: «А даст ми Бог сына, и княгини моя поделит его, возмя по части у болшие его братьи».

Матерью сыновей была великая княгиня Евдокия, имя которой вошло в историю Русской православной церкви. По Житию, родилась она в 1353 году, день в день с будущим её сыном Юрием — 26 ноября. Родители Евдокии были именитые — великий князь Суздальский Дмитрий Константинович и Василиса Константиновна, княжна Ростовская и Борисоглебская. Небольшого роста (теперь известно, что не более 155 сантиметров), юная красавица, нареченная «Благоволением» (на греческом — Евдокия), была хорошо знакома с митрополитом Алексием и племянником Сергия Радонежского — Фёдором. А позднее станет духовной дочерью и героя нашего повествования — Саввы Сторожевского.

Когда брак с Московским князем Дмитрием Ивановичем состоялся, то невесте было всего 13, а жениху — 15 лет. Жили они счастливо, и детей у них было много. Правда, не все они рождались крепкими и здоровыми. Но зато это были мальчики — наследники. С первенцем, например, супругам не повезло. Рождённый в 1369 году Даниил (назван в честь князя Московского), крещённый Сергием Радонежским, быстро скончался. Зато второй и третий сыновья — Василий и Георгий — сделали славу русской истории.

Почти через год после свадьбы — в 1367-м — молодой муж словно подарил жене новый каменный Кремль в сгоревшей до этого дотла Москве. «Любящего душа в теле любимого... Двое таких носят в двух телах единую душу и одна у обоих добродетельная жизнь. Так же и Димитрий имел жену, и жили они в целомудрии» — так описывает современник этот брак, ставший образцовым для многих поколений княжеского рода.

У Спасских (тогда Флоровских) ворот нового Кремля Евдокия встречала русское войско, вернувшееся с победой после сечи на поле Куликовом, и своего супруга, прозванного с тех пор Донским. А через два года она чуть было не попадёт в плен к ордынцам. Хан Тохтамыш спешил к Москве, чтобы разорить её. Евдокия только что родила сына Андрея и едва успела покинуть столицу, чтобы попасть к супругу в Кострому.

Когда скончался Дмитрий Донской, Евдокия построила в Москве в память о нём церковь Рождества Богородицы, которая стала храмом для женской половины великокняжеской семьи. Так она отметила ещё раз победу мужа на Куликовом поле. Затем она возведёт новый Вознесенский монастырь в Кремле, тот самый, где будут хоронить русских княгинь, великих княгинь и цариц, вплоть до эпохи Петра I. Именно его разрушат уже в советское время, а затем останки женщин из родовитых семей чудом спасут сотрудники кремлёвских музеев, и они пролежат в подвалах Архангельского собора до наших дней. Весь XX век Евдокия, принявшая перед кончиной монашеский постриг под именем Евфросиния, пролежит рядом со своим мужем — Дмитрием Донским не в разных соборах, как прежде, а можно сказать — друг под другом...

Известно, что враги, завидовавшие её счастью, распускали ещё при жизни слухи о ней, что во вдовстве она не всегда была «честна». Житие Евдокии рассказывает, что сплетни эти «смутили» даже её сыновей. И вот тут ей пришлось единственный раз в жизни открыться перед людьми. Предание поведало нам так: она собрала детей и показала, как под дорогим великокняжеским нарядом она носит тайно вериги: она давно уже приняла обет монашества. «Узнайте, дети мои, истину, — воскликнула вдова Дмитрия Донского, — и да не смущают вас несправедливые обо мне клеветы». Увиденные детьми «очернелое от трудов тело» и «прильнувшая к костям плоть» поразили их так, что они бросились просить у матери прощение и как будто бы услышали мудрые слова, зафиксированные летописцем: «Не верьте внешнему. Один Бог есть судья дел человеческих».

При её участии произошло чудо 1395 года, когда страшное войско Тамерлана не пошло на Русь. Ведь именно Евдокия послала гонцов во Владимир, чтобы принесли срочно чудотворную икону Владимирской Божией Матери, которая, по летописи, будучи привезена в Москву, защитила её от ворога. Но в дальнейшем, когда мы узнаем о благословении, которое дал Савва Сторожевский сыну Евдокии — князю Юрию — на битву с волжскими булгарами, станет ясно, что были и другие факторы, повлиявшие на чудесное спасение столицы Руси от Тимура. В память же о встрече иконы в Москве был основан Сретенский монастырь, что ныне на Лубянке.