Непобедимый. Жизнь и сражения Александра Суворова - читать онлайн книгу. Автор: Борис Кипнис cтр.№ 72

На следующий день 8 июня полководец наш писал Потемкину:

И тут же сообщал о значимости возведенной им батареи:

Через два дня он доносил Потемкину о возведении другой, «к ней крестной». Он сам с подручными войсками находился на этих батареях. У Потемкина возникли опасения: батареи были расположены на том самом месте, где кипел бой 1 октября и где были зарыты в песок сотни турецких тел, поэтому теперь при жаре трупы разлагались и заражали воздух, которым дышат солдаты. Князь требовал уничтожить батареи, а Суворов настаивал на их сохранении, предвидя дальнейшее развитие событий. Потемкин согласился, и через неделю Суворов оказался совершенно прав. А пока что и он, и морские начальники не покладая рук готовились к продолжению сражений с турками на водах лимана. Один только контр-адмирал Войнович не прилагал никаких усилий, чтобы наконец появиться в море:

Так писал он В. С. Попову. Какое счастье, что почтеннейший Василий Степанович не последовал тогда совету мнительного генерала. Письмо это было отправлено 14 июня, а 17-го Гассан-паша начал новую атаку русской эскадры.

Несмотря на численный перевес неприятеля, русские корабли и канонерки встретили противника прицельным и сосредоточенным огнем. Когда один из турецких линейных кораблей взорвался, на остальных началась паника и все они бросились под прикрытие крепостной артиллерии Очакова. Один капудан-паша промедлил с отступлением и оказался окружен русскими галерами. Не желая попасть в плен, он спустился в шлюпку и на ней благополучно достиг берега. Суворов, наблюдавший все это с батареи, тут же отправил своему патрону записку:

Флагманский корабль был отбуксирован к берегу и сожжен. Другой 64-пушечный корабль был взорван.

С наступлением ночи Гассан-паша посчитал, что потери слишком велики: мало того что он потерял несколько линейных кораблей и массу гребных судов, в довершение всего на адмиральском корабле русские взяли его капудан-пашинский флаг. Это был позор для его седин, равно как и для чести флота султана. Адмирал решил уходить и отдал приказ отвести эскадру из лимана. Он был уверен, что ночная темнота скроет этот маневр от глаз русских. Но Суворов и его артиллеристы в батареях Кинбурнской косы были начеку. На следующий день генерал послал Потемкину короткую записку:

Через сутки он написал уже короткий рапорт:

Общие потери капудан-паши составили около 15 различных судов, 6000 человек убитыми, утонувшими и ранеными и 1800 человек пленными. Наши потери не превысили 190 человек. Из пленных турецких матросов 74 грека и армянина изъявили желание служить в русском флоте ^[667].

Победа, как плащ, покрыла собою изъязвленное страстями душевное перенапряжение Суворова, изматывающее его в предыдущие дни. Ему все время представлялось, что морские начальники «не торопятся» атаковать турок ни до, ни после боя 7 июня, а он и его солдаты могут подвергнуться смертельной опасности. Сказать это прямо Нассау он не мог и потому начинал письмо к нему с похвал, а потом уже переходил к важной для себя теме:

Так пишет он 3 июня, до сражения. А вот что написал наш генерал 9 июня, после боя, сперва благодаря Нассау: