Непобедимый. Жизнь и сражения Александра Суворова - читать онлайн книгу. Автор: Борис Кипнис cтр.№ 76

Страница

Страдая от раны физически, а от неудачи нравственно, Суворов замедлил с ответом и лишь на следующий день, 28-го, прислал рапорт о происшедшем:

Ожидая этого рапорта и остро переживая большие потери ^[712], Потемкин в нетерпении шлет нашему генералу новый и весьма суровый ордер:

Увы, второй рапорт был еще более кратким, чем первый, и уж точно не обстоятельным:

В этих двух рапортах Суворова действительно много неясного и требующего разъяснения не только для Потемкина. Во-первых, бугские казаки первыми подверглись атаке турок и в соотношении 1:4, схватывались казаки с противником трижды, а потери у них – всего 12 убитых и 4 раненых. Этого как-то мало при троекратном «сцеплении» с противником, превосходящим по количеству в 4 раза. При этом большая часть казаков была пешая, а следовательно, если бы даже казаки (во что верить не хочется) побежали, то должны были бы понести в любом случае гораздо большие потери. Во-вторых, непонятно, почему было нарушено первейшее правило, о котором Суворов пишет в эти месяцы 1787–1788 гг. неоднократно: пехота атаковала без артиллерии, тогда как он постоянно требует обратного и всегда подчеркивает, что пушки ведут по туркам «крестный» огонь от углов каре, а пехота преимущественно работает штыком ^[715]. Здесь атаки ведутся с точностью до наоборот, то есть пехота атакует без артиллерии неприятеля, превосходящего ее по количеству в 3–4 раза. Отсюда и столь великие потери в пехоте, то есть без сдерживания нашей картечью турецкая пехота, действуя холодным клинковым оружием и ведя прицельный огонь, в чем всегда было ее превосходство, постоянно добирается как пулями, так и ятаганами до наших гренадеров. В-третьих, полководец совершенно не объяснил, на каком этапе он оказался в гуще схватки, командуя ее ходом, а это сразу же пролило бы свет на многое. Ведь сначала он пишет о трехкратной посылке к войскам с приказом их удержать, при этом указывая, что гренадерский батальон Фишера уже участвовал в бою, а ниже, говоря о своем ранении в гуще боя, оставляет стрелков и батальон Фишера «в лутчем состоянии», то есть он находился в их рядах. Почему не стал отводить, будучи ранен легко, как он сам пишет, это понятно: турок было уже слишком много, нужны были свежие части для прикрытия отступления, иначе бы наших солдат могли просто перерезать, потому и явился Фанагорийский батальон Сытина. Почему покинул поле боя, тоже ясно: рана в шее сильно кровоточила, нуждалась в срочном медицинском вмешательстве. О том, что она легкая, стало ясно лишь после осмотра, а не в момент ранения.

Неясно четвертое темное обстоятельство: почему сразу же после отдачи приказа гренадерам Фишера не послал за артиллерией, которая была неподалеку, в резерве у генерал-поручика А. Н. Самойлова, племянника Потемкина. Очевидно, понадеялся, что тот проявит инициативу, а он оказался пассивен. Во всяком случае, князю о пассивности А. Н. Самойлова официально рапортовать не стал, возможно, не желая, чтобы говорили, что сваливает с больной головы на здоровую, а может быть, не рискуя хотя бы косвенно компрометировать близкого родственника своего патрона. Признался в «наличии» А. Н. Самойлова только в частном письме от 10–12 августа, и все тому же де Рибасу ^[716], которому по-прежнему писал все откровенно.

В поисках ответа на первые три вопроса можно только гадать, ибо документов, проливающих на них свет, у нас нет. Если же рассуждать логически, то небольшие потери бугских казаков можно объяснить только тем, что Суворов сразу же послал фанагорийских стрелков на выручку, а точнее, использовал стычку на аванпостах, чтобы преподать туркам кровавый урок. Он ведь сам по горячим следам в первом рапорте написал:

Страница