Рок семьи Романовых. "Мы не хотим и не можем бежать..." - читать онлайн книгу. Автор: Хелен Раппапорт cтр.№ 43

Соловьева называли также тайным большевиком и двойным агентом, который «препятствовал» эмиссарам Маркова и «даже выдал по меньшей мере двух из них большевистским властям»³⁵. Существуют также ничем не подтвержденные утверждения, что он был германским шпионом. Каковы бы ни были его истинные мотивы, он остается в этой истории загадкой. Однако в малоизвестных эмигрантских публикациях 1920-х годов можно найти тщательно закамуфлированные сведения о существовании в это же время более реального и кажущегося более убедительным заговора русских монархистов с целью освободить императорскую семью, сведения, которые до сих пор не рассматривались.

В конце 1917 года другая группа монархистов, совершенно не зависимая от Соловьева с его Распутинским кружком, сплотилась вокруг князя Владимира Трубецкого, его двоюродных братьев князей Александра и Сергея Трубецких и еще нескольких офицеров Сумского гусарского полка. Это был один из старейших российских гусарских полков, основанный в 1651 году, и офицеры в него набирались только из знатных и очень богатых семей. В декабре ротмистр Виктор Соколов ^[24] объединился с двумя другими офицерами этого полка, братьями Раевскими, которые, когда их отправили на разведку в Тобольск, взяли себе нелепые саморазоблачающие псевдонимы Кириллов и Мефодиев ^[25].

Они сообщили, что в городе и вокруг него есть немало сторонников монархии, что они есть даже среди тех, кто охраняет царя. По их мнению, наилучшим временем для освобождения будет одно из воскресений, когда императорской семье разрешено приходить в церковь и их охраняет отряд всего из двадцати человек. Группа заговорщиков спрячется в церкви за иконостасом и нападет на охрану, когда Романовы явятся на службу. Как и план освобождения их из Александровского дворца, автором которого был Маленький Марков, этот замысел также казался нелепым и фантастическим, он «отдавал романом Дюма», как признал сам Соколов, и прошло совсем немного времени, прежде чем он и братья Раевские были арестованы милицией и допрошены местным Советом³⁶.

Как бы то ни было, вспоминал впоследствии Соколов, несколько офицеров Сумского гусарского полка приехало в Тобольск, чтобы своими глазами увидеть, какими силами охраняют императорскую семью, и наладить контакты с местными монархистами. Однако их ждало глубокое разочарование: оказалось, что эти так называемые «монархисты» – всего лишь три десятка зеленых юнцов-бойскаутов, и, хотя местное население было в основном настроено безразлично, охранявший Романовых гарнизон был огромен. И тем не менее через отца Алексея Васильева они дали знать о своем плане Николаю, и тот согласился бежать, но только если с его семьей отправятся и ее верные слуги – требование, которое немедленно свело на нет все надежды на успешное освобождение³⁷.

Но в любом случае весь план освобождения рухнул, когда 19 декабря дьякон Вознесенской церкви ненароком прочитал старые отмененные молитвы во здравие императорской семьи и пропел «Многая лета» царю³⁸. В отместку за эту молитву за долголетие императора солдаты, охранявшие царскую семью, устроили митинг и постановили немедля запретить им ходить в церковь³⁹. Единственный оставшийся вариант, как вспоминал Соколов, состоял в том, чтобы попытаться освободить одного только Николая из дома губернатора ночью, когда половина солдат охраны будет спать, – но Николай, разумеется, никогда бы на это не согласился.

Теперь надо было составить другой план – и новую версию придумал монархист по фамилии Полянский, московский адвокат, который, по-видимому, пользовался моральной и материальной поддержкой нескольких видных государственных чиновников, а также, как он утверждал, французского посла Нулана. Его план заключался в том, чтобы в Тобольск явился отряд гардемаринов с фальшивым приказом о том, что охрана дома губернатора передается им⁴⁰. Если нынешние солдаты охраны будут возражать, то гардемарины возьмут дом силой. Александру и царских дочерей отправят по железной дороге на тихоокеанское побережье, а затем морем в Японию. Николай, который, как заговорщики знали, категорически отказывался покинуть Россию и расстаться с Алексеем, будет спрятан вместе с сыном внутри страны. Вместе они инкогнито отправятся верхом в Троицкий монастырь Оренбургской губернии, которую контролируют преданные царю казаки, при этом царь сбреет бороду и будет выдавать себя за французского гувернера Алексея, мальчика из некоей богатой семьи.

На этом этапе у любого историка немедленно возник бы очевидный вопрос: а задумывалась ли эта группа заговорщиков о том, дадут ли Николай и Александра согласие на то, чтобы так внезапно расстаться? Узнали ли они заранее, каково их мнение относительно всего этого бестолкового плана? Если бы они это сделали и начали заблаговременно прорабатывать детали, то могли бы избавить себя от массы усилий, затраченных впустую.

Тем не менее десять заговорщиков назначили отъезд в Тобольск на 10 января 1918 года. Они собирались отправиться туда двумя отдельными группами под вымышленными именами и разными путями. Одна группа, возглавляемая князем Александром Трубецким, поехала через Вятку (ныне Киров), Екатеринбург, Пермь и Челябинск, а вторая во главе с ротмистром Михаилом Лопухиным – через Оренбург и Уфу⁴¹. За семь изнурительных дней пути первая группа, едущая на поезде из Москвы в Челябинск, к своему ужасу, обнаружила, что на железных дорогах царит полнейший хаос; станции на пути следования патрулировались красногвардейцами, а на поезда, идущие на восток, нередко нападают. Прибыв в Челябинск, они узнали, что монастырь в Троицке, до которого было восемьдесят семь миль и который прежде занимал белый генерал Дутов, тот самый монастырь, где они надеялись спрятать Николая и Алексея, 25 декабря был захвачен большевиками. И у них не осталось ничего другого, как послать закодированную телеграмму в Москву: «Цены изменились, сделка состояться не может»⁴².

Не пав духом, заговорщики вновь обратились к плану внезапного нападения на дом губернатора, предварительно выведя из строя телеграф и почту. Готовясь к осуществлению этого замысла, они подобрали сеть безопасных убежищ – старообрядческих скитов, находившихся в глухих местах Сибири, где царская семья сможет укрыться, если все-таки представится случай ее освободить. На сей раз заговорщики планировали отвезти Романовых в Ялуторовск в Тюменской губернии, проехать с ними верхом шестьдесят восемь миль на юго-запад до города Курган, используя верховые тропы, идущие вдоль южной ветки сибирского тракта. Чтобы проехать это расстояние, понадобится два дня, ехать придется тайно, по ночам, надо будет двадцать три раза сменить лошадей – не говоря уже о прочих аспектах организации этого похода⁴³. Выполнение такой сложной задачи, да еще осложненной рыщущими по этим местам отрядами большевиков, выходило за рамки возможностей любой организации, не говоря уже о небольшой плохо организованной немногочисленной группировке монархистов. В результате нескольких офицеров поймали и задержали, а те, которые успели добраться до Тобольска, оказались в серьезной опасности. Затем из Москвы пришло сообщение, в котором говорилось, что «задача освобождения императорской семьи неосуществима и их миссия подошла к концу»⁴⁴. Однако, оглядываясь на те события много лет спустя, из эмиграции, Трубецкой по-прежнему считал, что при более благоприятных обстоятельствах императорскую семью было вполне возможно освободить: