Французская экспедиция в Египет 1798-1801 гг.: взаимное восприятие двух цивилизаций - читать онлайн книгу. Автор: Евгения Прусская cтр.№ 27

Итак, ислам во французской прессе изображался в духе просветительской философии XVIII в. как нетерпимая к иноверию религия, проповедующая предрассудки, которые мешают прогрессу. Пророк Мухаммад представал на страницах периодики как яркий и предприимчивый политик, умело использовавший в своих целях эту религию.

Как было объявлено в № 25 Courrier de l'Egypte от 3 плювиоза VII года (22 января 1799 г.), редакторы газеты ставили себе целью собрать информацию об обычаях и воззрениях египтян, чтобы читатели в Европе имели об этом представление. Действительно, периодически в газете появлялись сюжеты, рассказывающие о традициях населения Египта, причем особенно их много публиковалось в газете ближе к концу французской оккупации, в последних номерах.

Сюжеты эти были посвящены разным обычаям жителей Египта: описывались как привычки, характерные для отдельных арабских и бедуинских племен, встреченных французами, так и обычаи, характерные для всего общества, основанные на религиозных предписаниях или идущие из древности (рождение и воспитание детей, уголовное и гражданское право, семейная жизнь). При этом в описании образа жизни местного населения постоянно присутствует ощущение превосходства французов над жителями Египта - часть сюжетов подобрана таким образом, чтобы показать «дикость» и невежественность местного населения.

Так, в № 25 приводится рассказ о прибывших в Египет с караваном нубийцах, портреты которых хотел нарисовать живописец Мишель Риго. Сначала ему пришлось долго торговаться с главой каравана, затем, когда тот все-таки пришел в мастерскую, то с ним было еще десять-двенадцать человек охраны, поскольку, по мнению французов, он явился к художнику «со всеми предосторожностями человека, который убежден, что его завлекают в ловушку». После того как нубиец увидел свой уже нарисованный портрет, он «резко отпрянул от него и издал вопль ужаса», а затем выбежал из мастерской, рассказывая всем в округе, что у него отняли «голову и половину его тела». Другие нубийцы, как следует из этого рассказа, также со страхом входили в мастерскую и не желали там оставаться. Далее описывается еще один подобный случай с написанием портрета молодой женщины, которая считала, что все изображенные части ее тела отсохнут.

Не только нубийцы, но и копты в этой статье также изображены как невежественные люди, полные предрассудков. Так, отмечается, что абсолютно все портреты копты считают изображениями святых, поэтому, входя в мастерскую Рига, они падают ниц и целуют изображение. Кроме того, упоминается о том, что в одной из коптских церквей находится изображение святого Михаила, борющегося с дьяволом, причем, по словам автора статьи, дьявол изображен в европейской одежде. Другим предрассудком явно считается вера в чудодейственность железных вериг, которые, по словам настоятеля греческой церкви святого Георгия, излечивают людей.

В № 81 от 3-го дополнительного дня VIII года (20 сентября 1800 г.) приводится рассказ о культе змеи в Саиде - городе в Верхнем Египте, записанный еще путешественником начала XVIII в. Полем Люка, о котором сказано, что хотя он и был легковерным человеком и зачастую преувеличивал, тем не менее этот его рассказ можно считать правдивым. В нем повествуется о том, что в храме змеи Асмодеи дважды в год собирается множество паломников, жрецы проводят службу у алтаря, после чего женщины, не могущие зачать, остаются в храме на ночь и благодаря этому обретают исцеление. Рассказ содержит красочные, но малоправдоподобные детали самого обряда. Однако в № 83 инженер М. А. Лансре, участвовавший в научной экспедиции в Верхний Египет, опровергает этот рассказ, подчеркивая, что никаких подтверждений существования такого обряда не обнаружено, а сам Поль Люка был слишком доверчив, из-за чего его рассказы имеют мало общего с истиной.

Тем не менее суеверия и «дикость» жителей Египта в Courrier de l'Égypte подчеркиваются постоянно. В № 56 от 13 плювиоза VIII года (2 февраля 1800 г.) автор обращает внимание на то, что предрассудки всегда главенствовали в Египте, и что жители Египта отличаются невежественностью: «Похоже, что суеверие, чтобы не лишиться своего влияния на земле, приспосабливается к непостоянству людей, меняя им идолы и алтари: оно воздвигло в том самом месте, где раньше почитали Анубиса, небольшую мечеть, знаменитую могилой дервиша, звавшегося эмир Абдалла, чьи так называемые чудеса вызывают 8 числа месяца зуль-хиджа большое стечение арабов и жителей Шаркии. Те, сочетая с глубокой набожностью алчность, являющуюся отличительной чертой их характера, никогда не уходят с руин Тами аль-Амдид без того, чтобы не поискать там золота, которое, как они верят, находится внутри самых больших глыб; и они дробят их на кусочки при каждом удобном случае».

Поскольку основная черта местного населения, согласно Courrier de l'Égypte, - это невежественность, то в газете постоянно проводится мысль о необходимости цивилизовать египтян и приобщить их к французским нравам. Так, в № 13 от 30 вандемьера VII года (21 октября 1798 г.) при описании квартала и сада Азбакийа, где французы жили и устраивали всевозможные увеселения, отмечается, что благодаря такому месту, «возможно, удастся привлечь в наше общество обитателей страны и их женщин и мало-помалу привить им привычки, вкусы и моду французов». В № 89 от 30 брюмера IX года (21 ноября 1800 г.) приводится «Элегия на смерть генерала Дезе» Шамбо, где есть строчка о том, что египтяне будут долго помнить Дезе, который их «цивилизовал».

В № 114 от 30 флореаля IX года (20 мая 1801 г.) отмечается, что в Египте главенствует обычное право: «Египтяне рассматривают в качестве законов множество древних обычаев, которые также долгое время практиковались во Франции под названием lois d’arrêts, которые являются ничем иным, как нормативными актами, отступающими от буквы закона, но превратившимися в обычай». Среди таких обычаев, имеющих силу закона, называются кровная месть (причем, описан случай, как француз, которого ранил турок, простил своего обидчика, несмотря на то, что судья разрешил французу нанести ему ответные удары), отрубание руки за воровство и убийство вора без суда, если он пойман на месте преступления, палочные удары за беспочвенные обвинения, безграничная власть отца в доме. Очевидно, что французы осознавали себя носителями более развитой культуры, в том числе в сфере законодательства, и эти примеры должны были лишний раз доказать отсталость восточного общества, где все еще действовало обычное право, от которого французы отказались в ходе Революции. Примечательно, что автор статьи отмечает: находясь среди жителей Египта, особенно интересно читать Библию, поскольку действующие у них правовые нормы берут свое начало с очень давних времен и во многом сходны с описанными в этой священной книге.

Интересны оценки французов поведения и прав восточных женщин. В № 34 от 12 термидора VII года (30 июля 1799 г.) сообщается, что «обычаи Востока по отношению к женщинам основаны на недоверии и подозрении». Отмечается, что жительницы Египта скромны. Так, в № 21 от 25 фримера VII года (15 декабря 1798 г.) говорится, что когда доктор Деженет вошел на женскую половину госпиталя, «две женщины, что там работали, покрыли себя платками тотчас, как он вошел, и, когда он проходил мимо них, целомудренно отвернулись к стене». В № 116 от 20 прериаля IX года (9 июня 1801 г.) подробно описаны процессы брака и развода: отмечается, что женщины вынуждены постоянно противопоставлять мужской силе хитрость и изобретательность. Упоминается также, что девушек, которые забеременели вне брака, зачастую по требованию их отцов или братьев бросают в воду.