Рабочее самоуправление в России. Фабзавкомы и революция. 1917–1918 годы - читать онлайн книгу. Автор: Димитрий Чураков cтр.№ 58

К примеру, телеграмма с поддержкой в адрес Викжеля поступила от Обуховского завкома⁶⁷. «Меньшевистскую резолюцию» 9 ноября 1917 г. приняло рабочее собрание на заводе Бромлей. Первоначально оно было собрано для «обсуждения вопроса о создавшемся затруднительном положении в связи с задержкой уплаты жалованья рабочим»⁶⁸. Но накал событий был таков, что рабочие переключились на вопрос о политической ситуации. «Меньшевистской» же принятая ими резолюция была названа за то, что в ней рабочие поддержали выступившего на собрании меньшевика Гольде, который требовал «восстановления единого фронта демократии и создания общесоциалистической власти»⁶⁹, хотя, как известно, руководство меньшевиков в большей мере стремилось осудить «большевистскую авантюру», чем восстанавливать с ними «единый демократический фронт».

Не была чужда идея союза между социалистами многотысячному рабочему коллективу Путиловского завода. На его общем собрании, которое, по всей вероятности, состоялось 2 ноября, была принята резолюция, требовавшая создать коалицию между всеми социалистическими партиями, стоящими на советской платформе, то есть на платформе II съезда Советов. Собранием было постановлено направить во все рабочие организации и Центральные Комитеты социалистических партий специальные депутации для информирования о содержании принятого решения⁷⁰. Кроме того, было избрано 19 человек для участия в переговорах, организованных Викжелем⁷¹. Член завкома крупнейшего в стране металлургического предприятия Рудненко так разъяснял позицию, занятую путиловцами: «Приближающийся голод, – говорил он, – заставил рабочих Путиловского завода требовать единого социалистического правительства»⁷².

В начале ноября потребовал «немедленно организовать единую демократическую власть» (поскольку в противном случае межпартийные распри могли привести ни к чему иному, как к гражданской войне) Московский губернский совет фабзавкомов⁷³. С призывом о мире обратился к конфликтующим сторонам городской Совет фабрично-заводских комитетов столицы⁷⁴. Наконец, своё несогласие с линией ЦК РСДРП (б) по вопросу о союзе с другими социалистическими партиями выразил и ЦС ФЗК, в том числе его председатель, виднейший деятель фабзавкомовского движения Н. И. Дербышев. В обнародованной 31 октября 1917 г. специальной резолюции об организации власти ЦС ФЗК прямым текстом указывал на «необходимость создания однородной социалистической власти на основе советской программы». Резолюция требовала от сторон немедленного примирения. Партии, которые бы не пожелали принять участие в соглашении, в резолюции заранее объявлялись «изменниками и предателями революции и страны»⁷⁵.

Широта и синхронность возникновения лозунга «однородного социалистического правительства» заставляет предположить, что рабочие пришли к нему во многом самостоятельно, опираясь на свой собственный опыт. Не считаться с этим для Совнаркома было бы чистым самоубийством. Выбор, сделанный большевиками, был предсказуем. Когда договориться с представителями политической элиты на предмет будущего устройства власти им не удалось, большевики вновь, как не раз бывало в истории этой партии и прежде, предприняли обходной манёвр и попытались договориться непосредственно с рабочими массами за спиной лидеров других социалистических партий. Реализуя свою тактическую установку, Ленин 4 ноября 1917 г. выступил с докладом на заседании рабочей секции Петросовета. В ней содержалось немало лестных, явно завышенных оценок как самого пролетариата, так и его вклада в революцию. Но главное – Ленин со всей определённостью поддержал претензии рабочих в области управления, рабочего контроля и передела собственности. «Легко издать декрет об отмене частной собственности, но провести его в жизнь должны и могут только сами рабочие», -этих слов от Ленина ждали, и они были им произнесены⁷⁶.

Линия компромисса и возможной коалиции тем самым была очерчена предельно конкретно: рабочие поддерживают претензии большевиков на государственную власть, а большевики поддерживают притязании рабочих непосредственно на уровне предприятий. При этом большевики не переставали подчёркивать, что отныне пролетариат – господствующий класс, что должно было психологически склонить рабочих поддержать новое, «своё» правительство. Как признаёт П. Гарви, ленинский поворот дал свои результаты, и позиция рабочих, а также их организаций по вопросу о коалиционной власти начинает смягчаться. Особенно ярко, по его словам, перемена в политической ориентации профсоюзов зафиксирована в резолюции ПСПС от 9 ноября 1917 г., принятой по докладу Ленина. В ней о создании однородной социалистической власти не произносилось уже ни единого слова⁷⁷.

Претерпела существенные изменения и платформа, которой придерживались фабрично-заводские комитеты, о чём свидетельствует дискуссия по вопросу о текущем моменте, состоявшаяся на проходившей 15-16 ноября 1917 г. V городской конференции фабзавкомов Петрограда. Подробные разъяснения новой тактики по вопросу о коалиции содержались, например, в докладе члена ЦС ФЗК Н. А. Скрыпника:

«Рабочий класс шаг за шагом, борясь, идет к своему идеалу, – начал он своё заявление по вопросу о коалиции. – Социализм не творится сразу, он создается постепенной перестройкой всей экономической и политической жизни. Мы вступили в первый период этой перестройки. Нам придётся провести целый ряд мер, как, например, контроль над производством и распределением и др. Перед нами стоит целый ряд задач. Мы вступили в полосу массовой борьбы. Это не социализм, но это первый шаг, путь к социализму. Рабочий класс победил. И теперь нам говорят, что нужно согласиться, нужен единый фронт. Да, мы согласны. Но объединения нужны такие, которые способны работать. Но народные социалисты, социалисты] революционеры] оборонцы и с[оциал].-демократы] меньшевики -разве они отказались от коалиции с буржуазией? Нет, – мы согласимся с оборонцами⁷⁸, оборонцы с н[ародными] социалистами], а н[ародные] социалисты] с конституционными] демократами], которые являются врагами революции. Необходимо великодушие, но пусть оно не влечет к примирению с буржуазией. Единый социалистический фронт означает отказ от завоеваний революции. Когда нас со всех сторон оплетают соглашательством, мы должны стать твёрдо на непримиримую позицию. Никаких соглашений с буржуазией. Наша основа – вся власть в руках Советов рабочих и солдатских депутатов»⁷⁹.

Докладчика поддержали делегаты с мест. Вот как объяснял невозможность компромисса делегат Шатов: «Вопрос о текущем моменте никогда не стоял так серьезно. Много говорили о социализме. Быть на словах революционером легко, но лишь на деле, при проведении социализма в жизнь, мы видим настоящую физиономию революционера. Когда 25 октября народ восстал, образовалось два лагеря – лагерь контрреволюции и революции. По одной стороне, слева, оказались большевики и анархо-синдикалисты, а справа левые эсеры и другие». Понятно, что никакого компромисса с отступниками, по мнению рабочих, быть не могло. Другой участник конференции, представитель Московского (Московско-Заставского) района Осипов отмечал, что условиями соглашения с правыми социалистами могут стать три лозунга: мир, передача земли крестьянам, введение рабочего контроля. Он подчеркнул, что меньшевики и эсеры уже были у власти, и ничего из требований революционной улицы они не выполнили. Осипов настаивал, что дело установления Советской власти необходимо немедленно брать в свои руки, не сделать этого – «значит, поставить революцию в опасность». Отсюда следовала принципиальная невозможность компромисса с правыми социалистами, которые принципиально отказывались от самой мысли о необходимости провозглашения рабочего контроля в качестве официальной политики государства. Выступление Осипова проясняет очень важный аспект позиции, занятой рабочими организациями в период ожесточённой борьбы за власть в октябре-ноябре 1917 г. Весомо прозвучало на конференции и заявление левого эсера Котлова, требовавшего, «чтобы контроль не был [простой] проверкой бумаг, а действительным контролем снизу». Отдельные делегаты предлагали даже «вынести порицание вышедшим в отставку народным комиссарам и не давать им [впредь] ответственных должностей», и, хотя большинство участников конференции отказалось поддержать такой радикализм, обстановка в зале явственно накалялась⁸⁰. В заключительном слове Скрыпник обобщил состоявшийся обмен мнениями предельно конкретно: «Мы, – указал он, -признаём такую коалицию, которая создаётся снизу»⁸¹.