История Французской революции. Том 1 - читать онлайн книгу. Автор: Луи Адольф Тьер cтр.№ 31

Конференции, требуемые королем, начались. Представители дворянства подняли вопросы всякого рода: насчет названия общин, принятого средним сословием, а также насчет формы и подписания протокола. Наконец открылись прения, и представители были почти уже доведены до молчания приводимыми против них доводами, когда Неккер от имени короля предложил новый путь примирения. Предлагалось, чтобы каждое сословие отдельно проверило свои полномочия и сообщило их другим, а в случае каких-либо затруднений, чтобы представители о них доложили каждой палате. И если решения разных сословий окажутся неодинаковыми, то король должен будет окончательно разрешить несогласие. Таким образом двор думал кончить спор в свою пользу. Конференции тотчас были прерваны в ожидании ответа палат. Духовенство просто, без замечаний, приняло план. Дворянство сначала отнеслось к нему благоприятно, но потом, по внушению вожаков, изменило его – вопреки советам умнейших своих членов. С этого дня начались все его несчастья.

Общины, знавшие об этом решении дворянства, ждали, чтобы высказаться в свою очередь, официального сообщения, но духовенство, с обычной хитростью, желая скомпрометировать среднее сословие в глазах нации, послало к нему депутацию с приглашением заняться вместе нуждами народа, с каждым днем возраставшими, и поспешить общими силами принять меры против скудости и дороговизны припасов. Общины, рискуя обратить против себя народ, оказавшись равнодушными к такому предложению, отплатили хитростью за хитрость и ответили, что, проникнутые теми же чувствами, ждут духовенство в общей зале, чтобы вместе с ним заняться этим важным предметом. Тогда только депутаты от дворянства торжественно сообщили депутатам третьего сословия свое постановление: они принимают план соглашения, но настаивают на отдельной проверке полномочий и соглашаются обращаться к объединенным сословиям и верховной власти короля лишь по поводу затруднений, могущих возникнуть относительно представительства какой-нибудь целой провинции.

Это постановление положило конец всем затруднениям общин. Принужденные уступить или одними своими силами объявить войну двум высшим сословиям и престолу, если бы предложенный план был принят, теперь они были избавлены от необходимости высказаться, так как план этот был принят лишь с важными изменениями. Настала решительная минута. Уступить по вопросу об отдельной проверке не значило, конечно, уступить по вопросу о поголовном или посословном голосовании, но раз выказать слабость значило ослабить себя навсегда. Надо было или согласиться на роль почти ничтожную, дать денег и удовольствоваться устранением нескольких злоупотреблений, когда виделась возможность возродить целое государство, или принять энергичное решение и насильно захватить часть законодательной власти.

Это было первым актом переворота; но собрание не стало колебаться. Итак, по подписании всех протоколов и по закрытии конференций Мирабо встал. «Проект соглашения, отвергнутый одной стороной, – сказал он, – не может быть рассматриваем другой. Прошел месяц. Нужно принять окончательное решение; один из парижских депутатов имеет важное предложение – выслушайте его». Мирабо, своей смелостью открыв прения, ввел на кафедру Сийеса, человека, одаренного умом обширным и систематическим и строгим в своих выводах. Сийес напомнил и объяснил в немногих словах поведение общин: они ждали и готовы были склониться на все предлагаемые соглашения, но долготерпение оказалось бесполезным, они не могут долее медлить, не упуская из виду своей задачи. Поэтому они должны обратиться к двум другим сословиям с последним приглашением присоединиться к ним, чтобы приступить к проверке. Это строго мотивированное предложение было принято с восторгом, некоторые члены требовали даже, чтобы другие сословия собрались через час. Однако так как следующий день, четверг, был посвящен религиозным торжествам, то дело откладывалось до пятницы.

В пятницу сделали последнее приглашение. Оба сословия ответили, что посоветуются о предложении, а король – что уведомит о своих намерениях. Начинается перекличка по округам; в первый день являются три приходских священника, и их принимают с шумным восторгом, на второй – шесть, на третий и четвертый – десять, в том числе аббат Грегуар.

Во время переклички и проверки полномочий возник важный спор о том, какое название принять собранию. Мирабо предложил назваться представителями французского народа; Месье – большинством, совещающимся в отсутствие меньшинства; депутат Легран – национальным собранием. Последнее название было принято после довольно продолжительных прений, затянувшихся в ночь на 17 июня. Был час пополуночи, и следовало решить, сейчас ли исполнить нужные формальности или отложить их до следующего утра. Часть депутатов не хотели терять ни минуты, чтобы скорее облечь свою роль легальным характером, который внушил бы двору некоторое уважение. Некоторые депутаты, желая остановить происходящее, буквально бесновались и испускали яростные крики. Обе партии, став в два ряда по обеим сторонам длинного стола, угрожали друг другу; Байи стоял посередине; одни обращались к нему с требованием, чтобы он распустил собрание, другие – чтобы велел собирать голоса. Невозмутимо спокойный среди криков и брани, он более часа простоял недвижимо и безмолвно. Погода была бурной, ветер сильно дул в залу, еще больше увеличивая смятение. Наконец бешеные крикуны удалились. Тогда Байи, обращаясь к собранию, несколько успокоившемуся вследствие ухода возмутителей, посоветовал отложить до следующего дня предстоявший важный акт. Собрание согласилось с его мнением и разошлось, восхваляя его твердость и мудрость.

На другой день, 17 июня, стали собирать голоса, и общины большинством в 491 голос против 90 объявили себя Национальным собранием. Сийес по поручению собрания объяснил мотивы это решения с обычной своей строгостью: «Собрание, открыв свои совещания по проверке полномочий, признает, что уже состоит из представителей, непосредственно присланных по меньшей мере от девяноста шести процентов всей нации. Такая масса народного представительства не может оставаться в бездействии вследствие отсутствия депутатов нескольких округов или нескольких классов граждан, ибо отсутствующие, которые были призваны, не могут помешать присутствующим сполна пользоваться своими правами, в особенности когда это составляет их положительную и неотложную обязанность.

Сверх того, так как исполнить требование нации подобает лишь проверенным представителям, а все проверенные представители должны находиться в настоящем собрании, то необходимо постановить, что ему и только ему одному принадлежит толкование и представительство общей воли нации. Между престолом и собранием не может существовать никакого вето, никакой отрицательной власти.

Итак, собрание заявляет, что к общему делу национального возрождения можно и нужно приступить безотлагательно и что присутствующие депутаты должны заниматься им беспрерывно и беспрепятственно.

Название Национальное собрание есть единственное приличное название при существующем положении дел, как потому, что составляющие его члены суть единственные представители, законно и гласно признанные и проверенные, так и потому, что они признаны от всей почти нации, и, наконец, потому, что представительство едино и нераздельно. Вследствие чего никто из депутатов, в каком бы сословии или классе ни был выбран, не имеет права отправлять свою должность отдельно от настоящего собрания.