Великая война. 1914–1918 - читать онлайн книгу. Автор: Джон Киган cтр.№ 97

По другую сторону нейтральной полосы с 1914 года почти ничего не изменилось. Французы, защищавшие этот сектор вплоть до продления британской линии обороны на юг в августе 1915-го, считали его спокойным. Оборону здесь держали артиллерия и немногочисленная пехота. Британцы были настроены более воинственно, однако к тому времени, как Хейг вступил в должность главнокомандующего, необходимая для наступления инфраструктура по-прежнему отсутствовала. По его указанию территорию за Соммой, от маленького торгового Альбера до Амьена — главного города департамента, находящегося в 40 километрах от передовой, — превратили в гигантский военный лагерь: проложили новые дороги к фронту, построили склады боеприпасов, оборудовали артиллерийские позиции и места, где будут дислоцироваться солдаты перед тем, как пойти в наступление. Как стратег Хейг не знал себе равных. Теперь ему нужно было показать талант тактика.

Британские части, сосредоточившиеся на Сомме, верили в своих командиров и в собственные силы. Группировка состояла из 20 дивизий, большую часть которых передали новой 4-й армии под командованием генерала сэра Генри Роулисона. Многие дивизии были необстрелянными. Старых кадровых частей осталось немного — 4, 7, 8 и 29-я дивизии, причем все они получили значительное пополнение из новичков после боев в составе экспедиционных сил и на Галлиполи. Четыре территориальные дивизии — 46, 56, 48 и 49-я — находились во Франции с весны 1915 года. Остальные принадлежали к добровольческим соединениям Китченера с многочисленными батальонами «приятелей» и «друзей», для которых Сомма должна была стать боевым крещением. Из 10 добровольческих соединений раньше всех — в мае 1915-го — во Францию прибыла 9-я шотландская дивизия, а позже всех — только в январе 1916 года — 34-я ^[468]. Наверное, самой необычной из них была 36-я (ольстерская) дивизия, полностью состоявшая из одетых в форму цвета хаки ирландских протестантов из числа ольстерских волонтерских сил, противников ирландского самоуправления, которые после начала войны записались добровольцами. От своих товарищей по «новой армии» Китченера солдаты ольстерской дивизии отличались тем, что имели довоенный опыт строевой подготовки, но в настоящих боевых действиях и им участвовать не приходилось. То же самое можно сказать — и это было более критично — об артиллерии поддержки, от точности которой и способности быстро переключаться на новые цели зависел успех предстоящего наступления.

План операции Хейга на Сомме был прост — сродни плану наступления Фалькенхайна на Верден. Разница состояла в том, что Хейг рассчитывал прорвать оборону противника, а не втянуть его в затяжные бои на истощение. Атаке предшествовал массированный артиллерийский обстрел, длившийся неделю и потребовавший 1.000.000 снарядов. 1 июля — в день, выбранный для начала наступления, пушки замолчали и 19 британских дивизий при поддержке трех французских южнее Соммы (все, что могли выделить французы, поскольку под Верденом еще шли ожесточенные бои) должны были пересечь нейтральную полосу. Расчет строился на том, что переживший такую артподготовку враг не окажет активного сопротивления. Наступающие планировали преодолеть уцелевшие проволочные заграждения, ворваться в траншеи, захватить их, а затем выйти на оперативный простор в тылу. Хейг и большинство его подчиненных настолько уверовали в сокрушительный удар артиллерии, что разрешили необстрелянной пехоте отказаться от испытанной тактики «огня и маневра», когда часть атакующих залегает, прикрывая остальных огнем из стрелкового оружия, и наступать цепью, в полный рост. В сражении при Лосе Генеральный штаб в первую очередь был озабочен тем, чтобы не потерять управление войсками, и в результате резервы оказались сосредоточены чересчур далеко от линии фронта, были посланы вперед слишком поздно и развернулись недопустимо плотно ^[469]. Перед операцией на Сомме главной считалась опасность того, что войска найдут укрытия, а если залягут, то уже не возобновят наступление. Инструкция по действиям в бою «Подготовка дивизий к наступательной операции» (SS 109) и дополняющее ее приложение «Тактические замечания», разработанные 4-й армией, предписывали атаку волнами, или шеренгами, в непрерывном движении и всеми имеющимися силами. «Наступающие войска должны продвигаться вперед равномерно, шеренгами, следующими друг за другом, так, чтобы каждая следующая поддерживала идущую впереди» ^[470].

Главнокомандующий британскими экспедиционными силами Хейг и командующий наступавшими войсками генерал Роулисон придерживались единой тактики, но во взглядах на цели наступления расходились. Хейг рассчитывал на прорыв до самого Бапома, маленького торгового городка на возвышенности за Соммой, в 11 километрах от передовых позиций. Роулисон ставил перед собой более скромные задачи — вклиниться в систему немецких траншей, а затем расширить брешь, чтобы продвинуться дальше. Планы Роулисона оказались более реалистичными, а вот в отношении эффективности артиллерийской подготовки оба генерала ошиблись. Для 1000 полевых орудий, а также 180 пушек и 245 гаубиц большого калибра англичане подвезли более 3.000.000 снарядов. На одно орудие полевой артиллерии приходилось около 20 метров фронта, а на одну тяжелую пушку или гаубицу — 55 метров ^[471]. Расчет строился на том, что полевая артиллерия во время артподготовки сосредоточится на уничтожении проволочных заграждений перед траншеями, а тяжелые орудия обрушат контрбатарейный огонь на артиллерию противника, а также на его траншеи и опорные пункты. С началом наступления, когда пехота пойдет в атаку по нейтральной полосе, полевая артиллерия должна будет вести огонь поверх голов первой наступающей шеренги, не давая обороняющимся немцам высунуться. Теоретически к моменту подхода британцев немецкие окопы вообще должны были быть пустыми…

На практике ничего подобного не произошло. Ожидания Хейга и Роулисона, связанные с мощной артиллерийской поддержкой, которую они организовали, не сбылись. Во-первых, немецкие позиции оказались гораздо прочнее, чем считала британская разведка. Блиндажи на десятиметровой глубине, в которых укрывались солдаты на передовой, были практически неуязвимы для снарядов британской артиллерии. Рейд к вражеским траншеям, предпринятый в ночь с 26 на 27 июня, выявил, например, что «…блиндажи все еще прочны. [Немцы], по всей видимости, все время находятся в этих укрытиях и полностью защищены» ^[472]. Эти выводы полностью подтвердились. Во-вторых, артиллерии не удалось пробить бреши в колючей проволоке. В конце войны начали применяться так называемые чувствительные снаряды, срабатывавшие при касании: взрыв происходил даже при соприкосновении с таким незначительным препятствием, как «колючка», натянутая в один ряд. В 1916 году снаряды детонировали только при ударе о землю, и обстрел проволочных заграждений приводил к тому, что препятствие просто заваливалось и преодолевать его становилось труднее. Командующий британским 8-м корпусом генерал Айлмер Хантер-Вестон, который сражался на Галлиполи и должен был знать о необыкновенной прочности колючей проволоки, еще до начала атаки 1 июля докладывал, что проволочные заграждения на его участке фронта снесены и войска могут пройти, но один из его младших офицеров видел совсем другое — «они стоят, целые и невредимые» ^[473]. Поскольку оставшаяся перед первой линией траншей противника проволока гибельна для наступающей пехоты, это самодовольное заблуждение командования оказалось в буквальном смысле слова смертельным.